Они карабкались все выше и выше и вскоре добрались до истока ручья. Тропинка, и раньше едва заметная, почти исчезла. Ручей вытекал из неглубокой расщелины в скале и срывался вниз каскадом крошечных водопадиков. В торжественной тишине этого места было что-то жуткое. Даже птицы не пели.
Гвинет не могла оторвать глаз от красной, словно кровь, воды ручья. Этот чистый ярко-алый цвет… неужели он и раньше был таким? А вон там что за тёмная струйка?
— Гервард, — позвала она хрипло.
Брат уже обогнал её и продолжал карабкаться все выше, цепляясь руками за кустики сухой травы. Он обернулся и спросил удивлённо:
— Что стряслось, Гвинет?
— Взгляни на воду!
Гервард открыл было рот, чтобы ответить, но не нашёл слов. В глазах у него застыл ужас.
— Она не должна быть такой красной, — тихо продолжала Гвинет. — Это действительно кровь!
Она поднялась к брату и огляделась. Отсюда ясно видна была трещина в скале, откуда вытекал ручей. Чуть ниже по склону беспорядочная куча камней наводила на мысль, что когда-то часть скалы откололась и упала вниз. Вроде ничего подозрительного… И тут Гвинет заметила такое, что у неё перехватило дыхание.
Из-за большого камня торчали ноги. Ноги в красивых с золотым галуном кожаных башмаках. В последний раз Гвинет видела эти башмаки на ногах пропавшего постояльца, мастера Натаниэля де Бира.
— Это он! — прошептала Гвинет.
Гервард побелел и с трудом сглотнул.
— Надо идти в деревню за помощью.
— А вдруг он не умер, — пробормотала Гвинет, сама не веря тому, что говорит. Столько крови кругом… Вряд ли мастер Натаниэль жив. И всё же нехорошо оставлять его в ручье — пусть даже мёртвого.
— Мы сами ничего не можем сделать, — настаивал Гервард. Первый шок прошёл, и он уже начал что-то соображать. — Чем быстрее мы позовём помощь, тем лучше.
Он начал спускаться вниз к тропинке. Гвинет съехала вслед за ним, испытывая смешанное чувство облегчения и стыда. Но облегчение сменилось ужасом, когда из-за поворота тропы показалась высокая тёмная фигура.
К счастью, ужас был недолгим — Гвинет сразу узнала длинное худое лицо под тёмным капюшоном монашеской рясы.
— Брат Тимоти! Какое счастье, что вы здесь!
— Гвинет? Гервард? — удивился юный монах. — Что случилось?
—Т-там!
Гвинет обернулась и ткнула рукой в сторону источника. С того места, где они стояли, не было видно ничего необычного, и брат Тимоти удивился ещё сильнее.
— Там кто-то лежит, — нетвёрдым голосом пояснил Гервард. — Нам показалось, что он мёртвый.
