— А здесь он съехал с дороги, — сказала Гвинет.
Гервард прижал палец к губам и осторожно двинулся по следу. Полоса примятых кустов сначала шла прямо, затем в обход колючего боярышника, а потом…
Гервард резко остановился, и Гвинет налетела прямо на него. Выглянув из-за плеча брата, она увидела небольшую полянку. Возле большого куста ежевики стоял знакомый фургон. Мулы на длинной привязи мирно паслись неподалёку. Вазима не было видно.
— Ну, что будем делать? — спросил Гервард.
Голос его звучал буднично, но глаза горели от возбуждения. Гвинет задумалась. До сих пор она по-настоящему не верила, что найдёт мавританца, и просто не думала, что делать дальше…
Задний борт фургона был поднят, и верх задёрнут. Не подглядишь. А что если Вазим Хараб наблюдает за ними изнутри? При одной мысли об этом Гвинет стало нехорошо.
— Если он там… — произнесла она дрожащим голосом. Нет, так не пойдёт. Гвинет откашлялась и начала снова.
— Если Вазим в фургоне, мы спросим его про крест. Может, он просто не знает, какая это важная вещь? Мы все объясним, и он поймёт…
Гервард приподнял брови, но промолчал. Гвинет собрала все своё мужество и двинулась к фургону.
— Мастер Хараб! — позвала она. — Вы здесь?
Никто не ответил. Гвинет позвала ещё раз — тишина. Она обернулась к брату.
— Думаю, его здесь нет.
Гвинет шагнула вперёд.
— Ты что! — испугался Гервард. —Хочешь обыскать фургон? Да ты спятила! Что если Вазим вернётся? А змея как же?
Вспомнив о змее, Гвинет вздрогнула, но не отступила. Что будет, если они вернутся домой, даже не попытавшись сделать то, зачем пришли?
— Наплевать, — заявила она. — Может, это наш последний шанс!
Она решительно подошла к заднему борту и принялась расшнуровывать вход.
— А ты посторожи!
Гвинет осторожно откинула борт и забралась в фургон. Полотняная крыша оказалась довольно низкой, но ей как раз хватило высоты, чтобы распрямиться. Оглядевшись, Гвинет с трудом сдержала возглас изумления. Будто в другой мир попала!
Повсюду висели шёлковые занавеси, расшитые золотом и серебром — розовые, пунцовые, желтовато-зелёные… Сверху на цепочке свисала серебряная лампа. На коврах, покрывавших пол, в сложных узорах переплетались цветы и листья. Необычный запах напоминал ладан, которым монахи окуривали часовню во время мессы, только здешний был ещё более сильным и пряным.
Возле правой стенки фургона лежало на груде подушек меховое одеяло — вероятно, здесь мастер Вазим спал ночью. У левой стены стояли резные сундуки с серебряными петлями и накладками, и лежало несколько ящиков — Гвинет опознала в них те, что вынес из своего подвала Рис Фримен. Рядом валялась парочка узлов.
