— Разве аббат Генри ничего не может сделать? — спросил Гервард, когда они раздали, наконец, всю еду и уселись рядом с жующим дядюшкой на низкой ограде.
— Кто знает?
Дядюшка Оуэн проглотил огромный кусок хлеба.
— Сейчас у него появилась какая-то новая идея — только он сам да Господь Бог знают, что это может значить. Велел нашим ребятам что-то копать на кладбище. Вчера копали, сегодня копали… — дядя снова фыркнул, не поймёшь, то ли от смеха, то ли от отвращения. — Все равно нам делать-то нечего!
— Я не слыхала, чтобы кто-нибудь из монахов умер, — удивилась Гвинет.
— Я тоже. — Оуэн сделал добрый глоток эля. — Да и не могила это. Глубже гораздо. А ещё отец Генри велел все занавесить, чтобы никто не подглядывал.
— Наверное, там что-то зарыто, и это что-то спасёт аббатство!
— Не иначе как сундук с драгоценностями, — усмехнулся дядюшка Оуэн. Гвинет покраснела.
— Ну, что-нибудь… такое! — Она вскочила и потянула брата за рукав. — Пойдём, посмотрим!
— Нас же не пустят! — напомнил Гервард. — Разве ты не слышала, что сказал дядюшка?
— А мы попробуем! — настаивала сестра. — Где они копают, дядюшка Оуэн?
— Прямо возле часовни Пресвятой Девы, — ответил дядя, и, глядя, как Гвинет тащит за собой упирающегося брата, крикнул им вслед, — Осторожней там! Смотрите, чтоб аббат или лорд Ральф вас не поймали!
Часовню Пресвятой Девы отстроили вскоре после пожара, когда деньги ещё текли рекой. И поспешили освятить, даже не расписав стены подобающими сценами из Святого Писания. Пока главный храм не достроен, все монастырские службы будут проходить здесь.
Обогнув часовню, они сразу увидели место, о котором говорил дядя. На кладбище между двумя каменными крестами стояло что-то вроде шатра. Грубое сооружение из наспех связанных шестов было покрыто мешковиной, сквозь которую пробивался слабый свет. Изнутри доносились скрипы, шорохи и приглушённые голоса.
— Тише! — шепнула Гвинет. Опасливо озираясь, она подобралась поближе к шатру. Пока Гервард раздумывал, следовать ли её примеру, Гвинет уже успела найти стык между двумя полотнищами, осторожно раздвинула их, заглянула внутрь и… онемела от удивления.
Внутри было полно народу. Рабочие в фартуках и монахи в подоткнутых забрызганных грязью рясах столпились вокруг зияющего бездонного провала. По крайней мере, Гвинет дна не видела — только отвесные земляные стены. Рабочие, дружно налегая на верёвки, вытягивали что-то из глубины ямы. В тусклом свете двух масляных светильников их грязные лица блестели от пота.
