– А милиция что? Милицию вызывали?
– Какая милиция? Ты ещё скажешь! Понаездишься в райцентр на показания, только деньги на дорогу и время потратишь. Автобус-то утром да вечером, днем теперь автобуса в город нетути. А и найдут что, всё равно не отдадут, оставят у себя. И капут! Никому ещё ничего не вернули. Народ милицию не вызывает, только врагов сабе наживать, а толку от них никакого. Да ещё, если не дай бог, раскроют, то и бутылку стребуют за раскрытие. А сворованное всё одно не отдадут, себе оставят – вещдок потому что…
– Плохо дело.
– Да уж ясно – не сладко. И ты в заступницы боле не ходи, не ходи, говорю. За беду чужую имаешься, как за свою, а тебе ж и мстят энти разнесчастныи, чтоб угодить обидчикам. Ты в Москву по осени подалась, а им издеся оставатьси, ну и пошли бомбить, вот дело-то какое. А уж кто кого обидит, тот того и ненавидит. Такая вот мудрость народная.
Наталья Васильевна ничего не ответила, только смотрела на расходившуюся не в меру и не ко времени хозяйку. Расстраиваться каждый раз по поводу раграбленного и разоренного дома ей уже просто надоело. Делала заново ремонт и обзаводилась новой утварью, если тайники оказывались раскрытыми.
Маша понемногу успокоилась и тоже стояла молча, упершись руками в крутые бока.
Наталья Васильевна невольно залюбовалась ею. При такой работе – и такая царская осанка!
Маша заметила её взгляд, улыбнулась.
– У нас много баб хороших и телом, и делом.
– Верно, – согласилась Наталья Васильевна. – Спина у тебя как струнка. И ножка маленькая. Размер тридцать пятый?
– Сейчас тридцать шестой. Полнеть стала нога. Не налазят тридцать пятый. Да у нас бабы все ладные были, потому что вообще раньше не работали! Мужики всё делали и в огороде, и в хлеву. Баба только дома командовала – сварить, детишек присмотреть. Ну, ещё коровку подоить. Всё остальное – мужикова забота. Да теперь вот всё бабы стали делать. Раньше бывало к нам невест ой откудова только не везли! Всем хотелось за наших мужиков замуж – потому что баб наши мужики берегли. Моя мать мне тоже присоветовала сюда замуж выйти. Я ведь не местная. Говорит – иди за берендейского, работать не будешь, век барыней просидишь. А получилось что? Тьфу!
Она жирно сплюнула и потерла землю глубокой калошей.
– У тебя хороший муж, грех жаловаться, – сказала Наталья Васильевна.
– Да я и не жалюсь. А где это малая?
– Она здесь, в хлеву, – отозвался Василь. – Тут у нас корова стельная, вот девчонка и нашла себе дело.
