Ну да ладно, об этом потом. В отдельно взятой главе.
А сейчас про эссенции. В каждом более-менее крупном городе есть более-менее работающий типа лимонадный (чаще – он же и пивной, он же и разливочный винный) завод. Производство газированного напитка проще некуда. Вода плюс эссенция, плюс углекислый газ – и с вас двадцать две копейки советскими гербастыми монетками. Как-то я подрабатывал на таком заводе ровно день. Ну, можно тогда так было. Приходишь утром, еще до смены, паспорт сдаешь в окошечко, и если место есть, то тебя ставят на: либо погрузку, либо разгрузку, либо уборку. На заводе делов хватает. Если повезет, то вечером и расчет получишь. Рублей десять-двадцать. В советское время это было не так уж и плохо. Но чаще расчет растягивался на пару-тройку дней. Так вот, на заводе можно было пить то, что разбилось. Пиво хрустнуло – ну, допей полпузыря, все одно пропадет. Винище звякнуло – дососи, один хрен – в отход. Опытный рабочий завсегда ходит со складным стаканчиком в кармане. И он не простаивает, этот стаканчик.
Вообще, конечная продукция малодоступна – за этим следят. А полуфабрикаты зачастую вообще не охраняются. И вот я утром заступаю, так сказать, на работу. Дают мне метлу и говорят – иди склад подметай. Склад огромный. В нем, значит, мешки с сахаром. Фляги с сиропом. Коробки огромного размера с чем-то неизвестным. И фляги с эссенцией. На них надписи: «Исинди», «Буратино», «Грушевый», «Яблочный» и так далее. «Байкал». «Тархун». Много чего тогда было. В данный конкретный день мне попался гуру, постоянно работающий на заводе, и спросил – коньяк будешь? Я удивился. Вроде как коньяк завод сроду не выпускал. Оказалось, «коньяком» местные называли эссенцию. Семьдесят градусов убойно пахнущей тягучей жидкости. У «Грушевого», например, особо, на мой взгляд, приятный запах. Только очень-очень сильный. Сверхсильный. Такой сильный, что становится неприятным. Да, такой вот парадокс. Приятный неприятный запах.
Но грушу он мне не налил. Он был любителем «Исинди». Может быть, потому, что эта радость была лишена фруктовой приторности и вообще имела довольно странный вкус. Ну, несколько напоминающий травяную, очень крепкую настойку с неизвестной планеты. Почему с неизвестной? Ну, очень уж концентрированное пойло, неземное.
Запили водой. Полстакана концентрата «Исинди», полстакана воды с сиропом. Час метем пол – пять минут выпиваем. На обед сходили в столовую, основательно закусили, домели прилегающую территорию, и тут работа кончилась. Хряпнули по полстакана, и тут нас спешно перекинули какое-то шипучее вино грузить. Ну, это как шампанское, только шампанское вроде как само газируется, а эту дрянь принудительно углекислым газом накачивают. Впрочем, для большинства пьющего населения России это не имееет никакого значения. Все одно – водка лучше, а это типа символ. На праздник пробкой кому-нибудь глаз выстегнуть, посмеяться всем столом и уже вдумчиво «Пшеничную» хлестать. В общем, пришли мы уже к вагону изрядно навеселе. Лента конвейерная ящики двенадцатибутылочные гонит. И надо их подхватывать и вагон заполнять. Ну, бегали, бегали, один ящик пошел боком и на пол упал. Две бутылки зашипели, и их сразу вскрыли и по кругу пустили. Через пару часов еще одна, а потом я не помню. В общем, на одного грузчика, я так понимаю, по пузырю-то точно вышло, а может, и по два. И если остальные ребята, только на шипучей диете сидящие, были как огурцы, то мы с напарником стали уже как два батона. И лица такие же. Вот возьмите батон, воткните в него две пуговицы оловянных. И получите модель человека. Точка, точка, запятая…
