Мезенцефалон | страница 34



Гром грянул, когда кто-то из бомжиков дал дуба прямо в магазине. Он отошел от прилавка, открутил крышечку, приложился, хапнул где-то сотку и уснул навеки. Потому что в стране возникло еще два ГОСТа нитхинола – на основе изопропилового спирта (это еще куда ни шло) и на основе метилового (не шло вообще ни в какие ворота).

Какая гнида в этих сраных министерствах легкой промышленности придумала последние два ГОСТа, мы, очевидно, никогда не узнаем. Хотелось бы очень, но не узнаем. Гнида разрабатывала ГОСТ, совершенно точно зная, что его будут бухать. Не мог ублюдок не знать этого. Совершенно сознательно он собирался убивать людей. Не лучших, прямо скажем, представителей социума, но все же – людей. Не баранов. Пусть эти алкаши никогда не читали Пауло Коэльо – на хуй он им вообще нужен, – но это ж все ж таки были люди. Пиплы.

Были.

И умерли.

Еще бы. Метанол – это вам не сироп. Это – в ящик, и в рай незамедлительно. Смертельная доза – примерно двадцать граммов. А двадцать граммов сроду на Руси никто не пил. Поэтому – ха, вот сюда, за воротник – и в дамки. «И летят покойники и планеты…» Андрей Вознесенский.

От метанола на Руси много умерло. Вообще – что за спирт такой, прости господи? Откуда он взялся? Ну, есть же этиловый! Ладно, пусть гидролизный, пусть денатурат – все вытерпим. Нет, суки, метиловый давай во все подряд флаконы совать! Кто его выдумал вообще? Для чего? Молчат ребята. Которые выпили – молчат. А которые еще выпьют – тоже молчат. В память о тех, кто уже выпил. И которые пьют – тоже молчат. Рот занят потому что.

Н-да. Я метиловый не пил, господа. А вот изопропиловый один раз употребил. Дело было так.

Забегаю я к одному слесарю-фотографу. Что за специальность, спросите вы и добавите: такой херни не бывает. И будете правы, но лишь отчасти. Потому что такая хрень все же в советское время была. Я в нормах «чего-куда и скока» не силен совершенно. Но было такое правило, согласно которому штатный фотограф в организации был положен при количестве работающих, скажем, более пятисот. Или четырехсот – не в этом суть. Суть в том, что в этом НИИ людей было меньше, чем нужно, фотограф был необходим, как воздух, а иметь его не полагалось. А зато слесарей-столяров можно было нанимать сколько угодно без проблем. И вот в данном НИИ фотограф был на самом деле слесарем по трудовой книжке. А в соседнем – механиком. А еще рядом – трактористом-машинистом третьего класса. И всем было счастье.