— Такие разговоры нас далеко заведут.
— Ну и пусть, — она приподнялась на локте. — Тебе неприятно, когда я говорю о Сынке?
— Как ни странно, нет.
— Правильно. Бедняжка был такой никчемушный. Но нам было хорошо вместе. Мы жили, как несмышленые ангелы, друг для друга. Он до меня не знал женщин, я знала только Ральфа.
Когда она заговорила о муже, у нее упал голос, а у меня — настроение.
— Ральф был ужасно техничный и самоуверенный. Он врывался в постель, как армия колонизаторов в слаборазвитую страну. А с Сынком все было совсем иначе. Он был такой трогательный, такой сумасшедший. Наша любовь была фантазией, в которой мы жили... Мы играли, все равно как дети играют в папу и маму. Иногда Сынок делал вид, что он Ральф. Иногда я делала вид, что я его мать. Тебе кажется, мы были не в своем уме? — спросила она с нервным смешком.
— Спроси Ральфа.
— Тебе скучно?
— Напротив. И долго длился ваш роман?
— Почти два года.
— А потом вернулся Ральф?
— В конце концов да. Но я порвала с Сынком до его приезда. Нашей фантазии не было удержу. Сынку — тоже. Кроме того, я не могла сразу перескочить из его постели в постель Ральфа. Меня и так чуть не замучила совесть.
Я посмотрел на нее.
— Никогда в не подумал, что тебя может замучить совесть.
Помолчав с минуту, она ответила:
— Ты прав. Не в совести дело. Отчаяние меня замучило. Я отказалась от единственной в своей жизни любви. И ради чего? Ради дома за сто тысяч долларов и клиники за четыреста? Глаза б мои на них не глядели. По мне уж лучше назад, в «Магнолию», в мой однокомнатный номер.
— "Магнолии" больше нет, — сказал я. — И не слишком ли ты раздула эту историю?
— Может, я кое-что и преувеличиваю, — ответила она задумчиво, — особенно хорошее. Женщины склонны сочинять истории, в которых они играют главные роли.
— Хорошо, что мужчины этим не занимаются.
Она засмеялась.
— Пари держу, что историю с яблоками придумала Ева.
— А историю с раем — Адам.
Она придвинулась ближе.
— Ты псих. Считай это диагнозом. Я рада, что все тебе рассказала. А ты?
— Как-нибудь переживу. А почему ты рассказала мне об этом?
— По разным причинам. К тому же у тебя есть одно неоценимое преимущество — ты мне не муж.
— В жизни не получал лучшего комплимента от женщины.
— Нет, серьезно. Если б я рассказала все это Ральфу, меня бы просто не стало. Я превратилась бы в один из его прославленных психиатрических трофеев. Он набил бы из меня чучело и повесил на стенку в кабинете в ряд с дипломами. — И добавила: — Да, собственно говоря, он так и сделал.
