— Она сказала вам, где взяла его?
— Нет. Очевидно, кого-то выгораживает.
Я достал кусочки сахара, взятые на кухне Лупа, и протянул один из них Джеффри.
— Этот почти наверняка оттуда же. Вы можете отдать его на анализ?
— Буду рад сделать это. Где вы нашли его?
— В квартире Лупа Риверы. Того самого, кого она ударила позавчера по голове. Если я сумею доказать, что он давал ей ЛСД...
От возбуждения Джеффри встал со стула.
— Понял вас. Почему бы мне не спросить ее?
Мы вернулись в спальню Сэнди, где все небольшое семейство сидело, не шевелясь. Девушка, находившаяся между родителями, подняла на нас глаза.
— Ну что, вызвали тачку из дурдома?
— Говоря по правде, да, — неожиданно ответил ей Джеффри. — Теперь моя очередь задать тебе вопрос.
Она молча ждала.
— Тот кусок сахара, что ты приняла в августе, тебе его дал Луп Ривера?
— Если и он, то что?
Доктор взял ее за подбородок, очень бережно, и приподнял ей голову.
— Он? Мне нужен ясный ответ — да или нет, Сэнди.
— Да. Я захорошела. Поймала сильный кайф.
— Делал ли он с тобой еще что-нибудь, Сэнди?
Она рывком отстранилась от доктора и повесила голову. Лицо ее застыло, словно маска, глаза потемнели и уставились в одну точку.
— Он сказал, что убьет меня, если я проболтаюсь.
— Никто тебя не убьет.
Она посмотрела на доктора неверящим взглядом.
— Это Луп отвез тебя к доктору Конверсу? — спросил я.
— Нет, Герда, миссис Хэккет. Я пыталась выпрыгнуть из машины на ходу. Доктор Конверс надел на меня смирительную рубашку. Продержал всю ночь у себя в клинике.
Бернис Себастьян издала протяжный стон. Когда за ее дочерью пришла «скорая помощь», она уехала вместе с нею.
Я опять мчался по скоростному шоссе, куда теперь, похоже, перебрался на постоянное место жительства. Инициатива ускользала у меня из рук, и меня настойчиво тянуло домой. Вместо этого я поехал в Лонг-Бич — самый асфальтированный участок суши в мире.
Компания «Корпус Кристи Нефть» занимала внушительное пятиэтажное здание, выходящее на берег, застроенный трущобами. Я родился и вырос в Лонг-Бич, в двух шагах ходьбы от берега океана, и помнил, когда строилось это здание, — через год после землетрясения.
Поставив машину на стоянке для транспорта посетителей, я вошел в просторный холл. За барьером сидел охранник в форме. Присмотревшись, я узнал его. Это был Ральф Кадди, управляющий жилым домом Элмы Краг в Санта-Монике. Он тоже узнал меня.
— Не смогли найти миссис Краг?
— Нашел, спасибо.
— Как она чувствует себя? На этой неделе у меня не было возможности навестить ее. На двух работах приходится горб гнуть.
