— Я услышала выстрел и на какое-то мгновение — на одну-две секунды — совершенно оцепенела. Я была настолько поражена, что не могла и двинуться с места, — миссис Дири провела кончиком языка по пересохшим губам и посмотрела на свои тонкие белые руки. — Я позвала его, но он не откликнулся. Когда я вошла в комнату, он лежал на полу. Мертвый. Тогда я позвонила в полицию...
— Для вас это страшное несчастье... Скажите, вы не замечали в Томе за последнее время каких-нибудь изменений, озабоченности? Не был ли он чем-нибудь особенно огорчен?
— Нет, этого я сказать не могу. Я уже говорила вашему коллеге, что Дири был озабочен своим здоровьем. Ничего другого я не замечала. Тяжелых проблем ему решать не приходилось. Денег нам хватало: пусть их было немного, но у нас с Томом запросы невелики. За последнее время мы даже сумели сделать некоторые сбережения. Только три-четыре месяца назад он начал жаловаться на боли в левом боку.
— Он не был у врача?
— Не могу вам сказать.
— Том читал каждый вечер?
— Не каждый вечер, но часто и с удовольствием.
— Я вижу, ему особенно нравились описания путешествий.
Миссис Дири улыбнулась, это была улыбка молоденькой девушки.
— Не знаю, мистер Бэньон, не знаю. Я-то вообще ничего не читаю. Муж был мозгом нашей семьи.
— Спасибо, миссис Дири, — он поднялся. — Если вам понадобится наша помощь, дайте знать.
— Очень вам признательна. Я буду чувствовать себя не так одиноко, зная, что у Тома есть друзья.
Бэньон попрощался и оставил ее все в той же позе: на софе со сложенными на коленях белыми красивыми руками. В соседней комнате он столкнулся с Кармоди.
— Все сделано, мы пошли! — попрощался он с Кэррайтом и направился к машине.
— Не наш случай, — Кармоди откинулся на спинку сиденья.
— Нет. Он застрелился, сомнений быть не может, — объяснил Бэньон.
В офисе он отпечатал на машинке отчет и положил его в папку, чтобы передать начальству. Инспектор наверняка получит еще и официально подтверждение Кэррайта, что дело не имеет уголовного характера.
В комнату вошел репортер вечерней газеты Джерри Фарнхэм и уселся на краю стола. Он был частым гостем в комиссии по уголовным делам.
— Дашь мне материал о Дири, Дэв? — спросил он, закуривая сигарету. — Все в порядке?
Бэньон кивнул.
— Его жена говорит, будто в последнее время он был сильно озабочен своим здоровьем.
— Плохо, плохо. Жаль! Что же у него было — сердце, рак?
— Может быть, сердце. — Дэв постучал по папке с донесением. — Если хочешь почитать, пожалуйста. — Фарнхэм только покачал головой.
