Он стал готовить себе коктейль. Она не сводила с него глаз. А ведь Рейкс прав. Сарлинг за последнее время и впрямь изменился. «Господи, ты же знаешь, я хочу обрести свободу. Но убийство - плата слишком высокая даже за нее». Они по-разному относились к независимости. Рейксу она была дороже всего, его не заботила ее цена. Свободы требовали его ум, его самоуверенность, твердая вера в свои силы. «Зачем, - думала Белла, - протянула я руку и впервые украла из универмага баночку с присыпкой? Первый бесчестный шаг, а я - в блаженном неведении о том, куда он может завести». - Что мне придется делать? - Почти ничего.
Рейкс провел по ее подбородку тыльной стороной ладони. Белла понимала - он беззастенчиво пытается повлиять на нее. Но в глубине души она этого и хотела… у нее не было ничего, никого… лишь страстное, выворачивающее наизнанку желание сдаться на милость кого-нибудь, того, кто впустит к себе, заслонит и успокоит.
– Прежде всего мы должны поверить друг другу, - Рейкс подарил ей теплую, отгоняющую страх улыбку. - Отдать себя друг другу. Разумно?
– Ну… да.
– Значит, вы согласны?
– Не знаю. Что еще придется делать, кроме проявления преданности вам?
– Немногое. А вознаграждением станет ваша свобода. Не подумайте, - усмехнулся он, - что я заставлю вас отравить его молоко или всадить ему нож в спину. Ничего подобного.
Она вдруг вскочила, расплескав коктейль:
– Не хочу больше слушать! Вы же рассуждаете об убийстве!
Он пожал плечами:
– Простите. Я не хотел вас огорчить. Забудем об этом. Сходите, замойте пятно на платье.
Она взглянула на след, оставленный спиртным, и ушла в спальню, закрыла за собой дверь.
«Ничего не проходит легко и быстро, - подумал он. - Подозрительно именно то, что достается без труда». Но она пойдет его путем. Эта вспышка уже говорит в его пользу. Белле просто нужно дать время свыкнуться с мыслью об убийстве. Придя в себя, она поможет ему, и Сарлинг погибнет… а потом и она тоже. Его поместье, первородное право, женщина, которая жаждет родить детей, зачатых им, его судьба - этим полнились мысли Рейкса. На пути к счастью стоял один лишь Сарлинг.
На другой день рано утром Рейкс поехал в Брайтон. Обри Катуэлл. Принсесс Террейс, дом № 3. Но для Рейкса он навсегда останется Бернерсом. Рейксу вспомнилась их первая встреча. Как-то вечером, закончив одну из оптовых афер, он сидел в стилизованной под американский бар закусочной. Тут к нему и подошел Бернерс. Пятнадцать лет назад он выглядел гораздо моложе, полумесяц лысины над лбом только начал появляться. Без всякого вступления, лишь с тенью неловкой, извиняющейся улыбки он вдруг сказал:
