Два слова о недооценке кулацкой опасности. Говорят о кулацком уклоне. Это, конечно,
глупо. В партии не может быть кулацкого уклона. Речь идёт не о кулацком уклоне,
а об уклоне в сторону недооценки кулацкой опасности. Если бы даже не было людей,
которые стали жертвой этого уклона, которые стали на почву этого уклона, они всё
равно появились бы, потому что развитие у нас идёт в сторону некоторого оживления
капитализма, а оживление капитализма не может не породить сумятицу около нашей партии.
С другой стороны, у нас развивается социалистическая промышленность и идёт борьба
между нею и частным капиталом. Кто кого перегонит? Перевес сейчас на стороне социалистических
элементов. Мы подчиним себе и кулака и частного капиталиста в городе. Но пока факт
является фактом, что кулак растёт, и мы его экономически далеко еще не поколотили.
Кулак собирает силы бесспорно, и кто этого не замечает, кто говорит, что это пустяки,
что кулак—жупел, тот ставит партию перед опасностью потерять бдительность и оказаться
разоружённой в борьбе с кулаком, в борьбе с капитализмом, ибо кулак есть агент капитализма
в деревне.
Говорят о Богушевском. Конечно, у него не кулацкий уклон. У него уклон в сторону
недооценки кулацкой опасности. Если бы у него был кулацкий уклон, его надо было
бы исключить из партии. Но до сих пор никто, кажется, насколько мне известно, не
требовал его изгнания из партии. Этот уклон—уклон в сторону недооценки кулацкой
опасности в деревне,— уклон, который мешает держать партию в состоянии постоянной
готовности к борьбе, который разоружает партию в её борьбе с капиталистическими
элементами, этот уклон осуждён, как известно, решением Центрального Комитета партии.
Но есть другой уклон—в сторону переоценки кулацкой опасности, в сторону растерянности
перед кулацкой опасностью, в сторону паники: “кулак идёт, караул!”. Странное дело!
Люди вводили нэп, зная, что нэп есть оживление капитализма, оживление кулака, что
кулак обязательно подымет голову. И вот стоило показаться кулаку, как стали кричать
“караул”, потеряли голову. И растерянность дошла до того, что забыли о середняке.
А между тем основная задача в деревне состоит теперь в борьбе за завоевание середняка,
в борьбе за отрыв середняка от кулака, в борьбе за изоляцию кулака путём установления
прочного союза с середняком. Об этом забывают товарищи, ударившиеся в панику перед
кулацкой опасностью.
Я думаю, что если доискаться корней этих двух уклонов, то можно было бы их свести
к следующим исходным пунктам.
