– Если у твоих родителей нет денег, чтобы сдать их на «Огонек», то ты все равно приходи. У нас специально для этого есть фонд – из тех денег, что мы собираем с билетов, когда продаем их. Так что ты можешь…
Ах вот оно что!
– Нет!!! – закричала Жужа, подскочив так, что рука Виктории Кирилловны слетела с ее плеча. – Есть деньги! Есть! Я сдам!
– Но если это для вашей семьи все же трудно… – растерялась Виктория Кирилловна.
– Нетрудно! – Как же девочку Жужу легко можно было «развести» на что-нибудь! Она лучше придет на дурацкий «Огонек», станет выполнять команды и терпеть подколки Наташки, танцевать со всеми, кто ее пригласит (а это будут, разумеется, лишь девчонки), – но не уронит чести семьи! Они с мамой и папой не бедные! Денег у них и не только на «Огонек» хватит! Вот еще…
– Нормально! – продолжала Жужа, роясь в обширных карманах дядиных штанищ. – Сколько надо сдать? Вам?
– Не мне. Старосте нашей, Мариночке. – Виктория Кирилловна впала в легкий ступор, увидев, как заволновался ее артист Женя Коломийцев.
И, как показалось Жуже, Виктория Кирилловна, глядя на нее – то есть на Женю, подумала: «Какой все-таки странный и нервный мальчик…»
Так вот и оказалась Жужа на «Огоньке».
«Я, понятное дело, ненадолго, – сказала себе Жужа, таская вместе с остальными мальчишками тяжелые кресла из зала и заменяя их банкетными столиками и невысокими стульями. – Отмечусь, что типа Женя Коломийцев, как все, пришел на общий праздник. И свинчу быстренько домой».
Но на самом деле ей хотелось посмотреть, будет ли Степка приглашать Наташку?..
Она снарядилась в ту же самую амуницию дяди Жеки. По своей общей рассеянности и непоследовательности не подумала о том, что вот теперь точно все решат, что у нее родители бедные – раз парадной одежды для праздника сынишке не припасли. И это было хорошо – а так бы она только переживала, что все приперлись нарядные, а она, то есть мальчик Женя, – нет.
И скоро зал украсился гирляндами вырезанных из бумаги разноцветных осенних листьев, газетами с поздравлениями для тех, у кого этим летом, когда театр не работал, и осенью были дни рождения. На столиках, рассчитанных на четырех человек, стояли блюда с пирожными и фруктами, этажи бутербродов, бутылки с разной газировкой. Старшие девчонки разносили чай в смешных столовских чайниках: наливай себе в чашку сколько хочешь. Что и говорить – любили, оказывается, в этом театре попраздновать и поесть от души!
Жужа переглянулась с Серегой Мебелью, которому досталось место за ее столиком, и… оба весело навалились на угощение!
