— Вино? — вытаращил глаза индеец. — Не легко найти! Может быть, сидр?
— Я так и думал! — вздохнул человек. — Не умеют жить в этой дрянной стране! Может, тогда водки, приятель?
— Он хочет сказать «огненной воды», — перевел Гийом, гордясь своими познаниями, которые он почерпнул во время прогулок в порту.
Конока бессильно развел руками:
— Не знать где найти!
— Я попробую! — заверил Гийом, решив завоевать симпатию солдата, поскольку у него внезапно возникла одна идея. Ты пойдешь за супом, а я постараюсь что-нибудь сделать…
Схватив кружку с водой, которую монахиня поставила около раненого, он дал ему напиться, чтобы, чего доброго, не опоздать, затем, забрав кружку, осторожно пошел через часовню по направлению к ризнице. Госпиталь он знал как свои пять пальцев, прекрасно знал он и то, в каком шкафу монахини хранили вино для причастия: чтобы доставить удовольствие матери, ему приходилось несколько раз быть служкой. Да и с Франсуа Ньелем они довольно часто пели в часовне коллежа.
Как-то раз он заметил, что аббат из Риговиля, служивший в госпитале священником, желая немного согреться в холодные дни, рядом с бутылями белого вина прятал флакон с яблочной водкой. Однажды он даже попробовал ее. Опыт оказался столь обжигающим, что с тех пор он остерегался его повторять. Но теперь, если немного повезет, он надеялся доставить радость человеку, уцелевшему на поле смерти.
Одно лишь беспокоило его: как открыть дверцу шкафа? Но, видно, сам дьявол был с ним, потому что большой ключ торчал из замочной скважины словно черный цветок. Повернуть его, открыть дверку, извлечь бутылку, в которой оставалось еще больше половины, плеснуть глоток в кружку, поставить все на место и вновь закрыть шкаф, — для этого Гийому потребовался лишь один миг.
Он уже хотел идти, как вдруг обратил внимание на одну деталь: налитый в оловянную кружку спирт распространял такой сильный запах, что вполне мог привлечь внимание. И тогда, вернувшись к шкафу, где он заметил стопку наглаженных омофоров (Предмет белой нижней одежды, которую священник надевает на шею под епитрахиль.), он взял один из них, повесил на руку, будто собирался отнести его священнику, и понес перед собой, предусмотрительно спрятав кружку под бельем. Минуту спустя он уже был рядом со своим подопечным, который встретил его как мессию и жадно сделал большой глоток, после чего вдруг ярко покраснел, и глаза его вылезли на лоб.
— Черт возьми! — выговорил он, откашливаясь. — Где ты взял это, сорванец? Ну и крепка!.. Мертвого поднимет!
