Я об одном молю лишь только дне,
Чтоб мне Юпитер уступил свой лик,
И царствовать — пускай на краткий миг -
Вместо себя позволил бы он мне…
Та красота, что зрю перед собой…
Юпитер, похоже вдоволь наслушавшийся, смерил злополучного кандидата в небожители отнюдь не томным взглядом. Он встал между ним и покрасневшей до корней волос Юноной, указал Монморанси пальцем на дверь и велел выйти вперед хору вакханок, которые своим пением заглушили стенания молодого человека, вынужденного доигрывать свою роль в дальнем углу сцены. Этот непредвиденный эпизод весьма позабавил Марию, как, впрочем, и королеву-мать. Последняя аплодировала вовсю, радуясь тому, что невестка попала в неловкое положение, но по окончании балета отозвала сына в сторону, чтобы разыграть, как она отлично умела, сострадание и возмущение.
— Юный Монморанси совсем потерял голову. Подумать только: открыто признаваться в любви! Правда, следует сказать в его оправдание, что он, похоже, и сам не понял, как это случилось…
— А я, напротив, убежден, что он прекрасно знал, что делает! Просто его мать — ваша подруга, и вы к нему снисходительны…
— Ничего подобного! Просто мне со стороны виднее, что происходит с вашей супругой. Монморанси никогда не посмел бы себя так вести, если бы наша дорогая Анна не поощряла его своим кокетством, пагубные последствия которого она еще не может предвидеть. Она еще так молода!
Возмущенная Мария с удовольствием вмешалась бы, но почти ледяная холодность ее отношений с Людовиком XIII заставляла ее избегать прямых попаданий под его удары. Она направилась в глубь зала, где позади фрейлин Марии Медичи расположилась Элен. Когда фрейлины последовали за своей госпожой, Элен осталась сидеть на скамье, не сводя глаз с группы из четырех мужчин, среди которых мадам де Шеврез узнала своего мужа.
— Эй, что вы там такое увидели? Вы знаете этих людей, с которыми разговаривает герцог?
— Нет, мадам, — солгала девушка, которая без труда узнала Генри Рича.
— Они и впрямь заслуживают внимания! Тысяча чертей! Эти двое — самые красивые мужчины из всех, что я когда-либо видела! Да и третий совсем неплох! Я должна все разузнать!
И непринужденно помахивая веером, Мария подошла к окну, у которого стояли те, кто привлек ее внимание.
— Что это вы замышляете тут в углу? — произнесла она, ослепив их самой очаровательной улыбкой, на которую ее супруг не ответил. Казалось, он был смущен ее вмешательством, впрочем, весьма естественным, если учесть природное любопытство Марии.
