Купив, так же, как и парень с рюкзаком, билет до станции Зеленой, Вася посмотрел на часы.
До отправления электрички всего-ничего, пятнадцать минут.
Не теряя из вида брезентовый рюкзак, Рыжков достал телефон и небрежно сказал:
– Короче, Ларио, все в ажуре. Пасу твоего пацана. Он в Подмосковье нацелился. Да, конечно. Горячку пороть не буду. Слышь, инструктор выискался! Помню я твои инструкции, помню. Все выясню. Не переживай. И не звони мне каждые пятнадцать минут, о’кей – о’би? Работаю я в отличие от некоторых!
«Почуял, скотина, – огорченно подумал Вася, заметив, как объект преследования с тревогой оглядывается по сторонам. – Почуял. Что же делать?»
Ответ нашелся быстро. Прямо на перроне.
– Газеты, свежие газеты, покупаем в дорогу свежие газеты, – заверещал мужик, толкающий перед собой небольшую сумку, набитую газетами и журналами. – Кроссворды, скандалы, программа телепередач, новости сада и огорода.
– Про огород мне! – специально громко, чтобы озирающийся Колюсик услышал, прокричал Василий. – И про этот, про сад!
Расплатившись, он проковырял в газете дырку и демонстративно отгородился от рыжеволосого парня.
Через минуту Вася едва не запрыгал от радости.
Какая классная идея пришла в голову!
Он подошел к мужику, пытавшемуся прислонить к скамье закрученные в целлофан прутики. И нежно-нежно на него посмотрел.
Мужик оказался понятливым. Отдал свои саженцы и даже не бросился звать ментов.
В электричку Василий Рыжков входил, как белый человек, то есть настоящий дачник – с деревцами, газетой.
Парень с рюкзаком на него мельком взглянул, а потом отвернулся к окну.
Через дырку в газете Рыжков изучил кроссовки пацаненка – совершенно не понтовые, турецкое говно. И заволновался. Вдруг Ларио что-то перепутал?
Правда, когда Вася оглядел дом, куда его, сам того не зная, привел Колюсик, волнение как рукой сняло.
Дом был правильный. Не то, чтобы шикарный, но добротный, из кирпича, двухэтажный. И располагался правильно, довольно уединенно.
Теперь нужно выяснить, не пожалуют ли в ближайшее время к Колюсику гости…
