- Что мы будем делать сегодня вечером?
- А что, эти девки из «Бикини» уже не интересуют тебя? - сладким голосом, в котором была, однако, скрыта немалая доля яда, поинтересовалась Элла Арнольдовна.
Вертяков поморщился и раздраженно ответил:
- Ну сколько раз говорить тебе, дорогая, что все эти девки, что приезжают сюда, нужны мне для имиджа и для поддержания, так сказать, реноме. Я, между прочим, даже пальцем до них не дотронулся. Вот Лев Наумович, тот - да. Зарылся в них, как свинья в желуди…
- Это с его-то грыжей?!
- Да, с его грыжей. А откуда ты знаешь про грыжу? - Вертяков отстранился от Эллы Арнольдовны и с подозрением посмотрел на нее.
- Так ведь ты сам сколько раз рассказывал, - ловко вывернулась она.
- Я рассказывал?
- Ты рассказывал.
- Да? Ну, ладно… Что у нас еще на сегодня?
- В шестнадцать тридцать придет американец этот, Майкл Боткин. Я уже приготовила все бумаги.
- А, черт, совсем забыл! Интересный человек этот американец: если бы не его документы, я бы мог зуб отдать, что он всю жизнь в России прожил. Ориентируется во всех делах не хуже моего братца. И, главное, никаких концов. Ну, да нам это «до лампочки». Сколько там с него за пять гектаров?
- По ценам регистра - пять тысяч убитых енотов.
- Ага… Значит, всего - пятьдесят пять. Интересно, на чем он сам деньги делает?
- Ну, Борюнчик, об этом ты уж у него самого спрашивай. Между прочим, уже четверть пятого, так что он скоро появится. Отпусти меня!
И Элла Арнольдовна повертела горячим задом, что способствовало появлению совсем других желаний, никак не относящихся к тому, чтобы отпустить ее.
Борюнчик сильно сжал ее упругую ляжку и, указав глазами вниз, спросил:
- А может, успеешь?
- Не надо, потом, - капризно ответила Элла Арнольдовна и соскользнула с его колен.
Поправив короткую светло-серую шелковую юбку, она направилась к двери и, обернувшись на полдороге, сказала:
- Ты только об одном и думаешь, кобелина!
Однако в ее словах не было осуждения.
Вертяков довольно хмыкнул, и Элла Арнольдовна, вильнув обтянутым тонкой юбкой задом, скрылась в приемной.
Через десять минут оттуда послышались голоса, и в кабинет Вертякова вошел крепкий загорелый мужчина в бежевом чесучовом костюме и дорогих дымчатых очках. Увидев его, Вертяков поднялся из кресла, обошел стол и шагнул навстречу посетителю, заранее протянув руку для рукопожатия.
- Здравствуйте, Майкл, здравствуйте! - радушно произнес он, широко улыбаясь при этом, - всегда рады дорогим гостям. Присаживайтесь!
