– Спокойно, – сказал он в свою очередь.
– Да, да, – беспомощно пробормотал я. – Кстати, я написал подробное письмо адвокату. Если с этой женщиной что-нибудь случится, я гарантирую вам, что вся Франция услышит о Фанче Танги.
Он кивнул.
– Вы очень усложняете мою жизнь. Я потратил массу времени, чтобы разыскать вас. Мы должны решить это дело путем переговоров.
– К чертям собачьим ваши переговоры, – бросил я с несвойственной мне грубостью. – Вы отпустите Шарлотт Мальракис – Он насмешливо ухмыльнулся. – Хорошо, что вы предлагаете?
– Вы и этот старик в бараке, – он кивнул подбородком в сторону дома, – вы оба пойдете со мной. Я не уполномочен вступать с вами в дискуссию. Я отведу вас к людям, которые переговорят с вами. Советую вам убрать оружие, не то соседи заметят, что здесь что-то не так, а мы не должны привлекать внимание, не правда ли?
Я ничего не ответил. Я пытался думать. Между тем убийца нордического типа осторожно достал прядь каштановых волос и сунул мне под нос.
– Я их вырвал, – сообщил он, указывая мне на корни. – Если вы немедленно не приступите к переговорам, то мои коллеги отпилят палец у Шарлотт Мальракис. Поэтому, чем меньше мы потеряем времени, тем меньше произойдет насилия.
Я ударил его "кольтом" по голове. Удар застал его врасплох. Надо сказать, что "кольт" весит около трех фунтов. Он завалился на аллею. Я сунул "кольт" в карман, взял типа за лодыжки и потащил к дому. Хейман вышел мне навстречу, чтобы оказать помощь. Мы бесцеремонно втащили его на крыльцо, а потом в гостиную. Хейман с озабоченным видом выглянул в окно.
– Надеюсь, нас никто не видел?.. Я и так пользуюсь сомнительной репутацией в квартале...
– Ничего не поделаешь. Дайте мне молоток.
Он бросил на меня косой взгляд, затем вышел из комнаты и несколько секунд спустя вернулся с молотком цилиндрической формы на костыльной лапе. Я вырвал молоток из его рук.
– О, Тарпон...
Я бросил на стол снимок, сделанный "поляроидом". Хейман взглянул на него и нахмурил брови. Я обыскал убийцу. При нем были парагвайский паспорт и водительские права на имя Цедрика Каспера, две тысячи пятьсот франков наличными и чешский пистолет модели пятьдесят два с тремя запасными обоймами. И больше ничего, не считая носового платка. Я пнул его ногой в нос. От боли он пришел в себя. Он открыл глаза и некоторое время лежал неподвижно, оценивая ситуацию, затем поправил съехавшие набок очки. Я встал на колени рядом с ним, держа в левой руке "кольт", а в правой – молоток. Хейман сидел верхов на стуле возле стола в ожидании дальнейших событий.
