– Последние события расстроили Ричарда, – перебил кухарку доктор. – Впрочем, это легко понять. Думаю, он, наверное, искренне заботится о близнецах. Но может быть, и ревнует.
– Ревнует? – переспросила Анна.
– Потеряв мать в раннем возрасте, Ричард перенес всю свою любовь на Кору. Теперь, когда в доме появились дети, а отец его умер, бедняга мог почувствовать, что его место в том, что касается любви, узурпировано.
– Совершенно не похоже на Ричарда, – возразила Анна, защищая Ричарда как собственного сына.
Дженни же не была в этом столь уверена. Она находила большую долю истины в словах Хобарта.
– О! Вы не поняли меня, – неожиданно примирительно проговорил доктор. – Я не думаю, что Ричард сознательно ревнует близнецов. Речь идет о подсознательном уровне. И это ни в коей мере не портит его, Анна. В подобной ситуации такие чувства могут возникнуть у любого. Просто у Ричарда сейчас очень сложный период.
На этот раз казалось, что доктор сочувствует Ричарду. И Анна согласилась.
В час дня Дженни робко постучала в дверь библиотеки, где ее уже ждали Фрейя и Уолтер Хобарт. Ли Саймингтон – тот самый ветеринар – не зашел в дом. Даже если он и был на конюшне, то прибыл туда очень скрытно. Дженни совсем позабыла о нем и о кузене. Теперь она настроилась на будущие впечатления от сеанса и решила понаблюдать, как Уолтер собирается использовать психологические чары на Фрейе.
– О! Вы как раз вовремя. Впрочем, иного я от вас и не ожидал.
– Вы и меня изучаете доктор? Он улыбнулся:
– Извините, если это так. Это профессиональная привычка. Мы анализируем поведение каждого, с кем знакомы: друзья, родственники, случайные люди. И пожалуйста, зовите меня просто Уолт.
Дженни показалось, что она покраснела. Но она очень старалась выглядеть невозмутимой и сдержанной. Однако просьба доктора называть его просто по имени взволновала Дженни. Еще один плюс в пользу доктора.
– Входите, – предложил Уолтер. Он проводил ее в библиотеку и закрыл за ней дверь. – Присаживайтесь на кушетку.
– Привет, Фрейя.
– Привет, – ответил девочка. Она лежала на черной кожаной кушетке, стараясь не показывать, что ей страшно. Но поза Фрейи была напряженной и неестественной, что выдавало ее скрытую боязнь.
Уолтер присел на стул рядом с кушеткой и заговорил с Фрейей. Он говорил в основном о незначительных вещах. Он задавал вопросы о ее любимой телепередаче, о музыке, в какие игры она любит играть, что любит из еды. Когда девочка созналась, что любит спагетти, доктор тут же рассказал ей смешную историю о первом опыте приготовления этого итальянского блюда. Он, оказывается, тогда и вообразить не мог, что спагетти в ходе приготовления способно увеличиваться в объеме. В результате он приготовил столько, что хватило бы накормить шестнадцать человек. К концу рассказа Фрейя уже смеялась и выглядела спокойной.
