Яростно дымя «Примой», прошествовал к переводящим дух горе-реваншистам.
– Бабло уплыло до последнего гроша, но гадкий осадок на душе остался. Вам, товарищи в борьбе, рекомендую поспешить отсюда к едрене Фене! – «К Фекле, – поправился про себя, – прости, Фень». – Пока этот уполномоченный не надумал вернуться. Камрад Августин, надеюсь свидеться через час у парадного вашего подъезда. Готовьте калым.
Когда пороховая гарь рассеялась, павших и раненых унесли, и «Карамболь» вернулся к прежней размеренной жизни, в него завернула шумливая «понятийная» братва. Впереди, к Лешкиной удаче, брел на заклание Герка Немчик, пока что ни о каком заклании не подозревая. Напротив, заметив расфуфыренного Попова, Немчик приветственно возопил:
– А трипопец-пец-пец-пец-попа! Мне в аккурат деньжищ не хватает братву угостить. Слабо отыграться, Алексеюшко?.. Что говоришь, не слышу? Блиц по пять?.. По барабану, лохматый. Пять так пять. С голой попы хоть шерсти клок, гы-ы!
Смеялся Немчик нехорошо. И в последний раз. Три блица по пять промелькнули перед Геркой в полчаса, облегчив ему муки выбора развлечений ровнехонько на сорок тысяч.
Леха в душе сочувствовал бедолаге, потому что знал, каково будет Герке наутро. Каково ему будет!
Размышляя философически о коловращении жизни, он отправился в сопровождении Инги с Ванюшей Дреддом к уютному особнячку налоговой полиции. План удался на все двести!
Миссия с треском завершилась обменом удостоверениями. Огорченный до невозможности хорек Августин Дерябныч пытался поймать тачку. Подсвинок Накладыч безутешно лил слезы над необратимо похудевшим кошельком, размазывая по рыльцу тушь и румяна наманикюренным копытцем. За всем этим безобразием флегматично наблюдал из ближайших кустов пушистый кот дымчатой расцветки. Не то чтобы ему была любопытна трагедия однопартиицев, просто ждал подругу, сиамскую красавицу Мусю, вот и коротал время.
Помпезный кабриолет докатил до ближайшего угла, где его уже поджидал виртуоз разводного ключа и газовой горелки Матвей Черепанов. Он же Матвейка-Паровоз, который по старой дружбе одолжил Муромскому «ситроен» из собственной мастерской.
Пассажиры от всего сердца поблагодарили лучшего авторемонтника Картафанова и просто хорошего человека за помощь (Инга жарко поцеловала его прямо в колючие усы), после чего со смехом перекочевали в салон знакомой «окушки».
«Ока» норовисто взбрыкнула и аллюром три креста понеслась в надвигающуюся ночь.
