— О Веревке знаю, а насчет Грини откуда у тебя уверенность?
Камбуз махнул рукой.
— Да я сам эти дела раскрутил не хуже ментов.
Улыбнулся капитан.
— Даже — лучше нас, о Грине-то мы ничего толком не знаем.
Камбуз зажег сигарету, бросил спичку в пепельницу, подымил, собираясь с мыслями, и начал излагать результаты своего розыска.
Закончил сообщением:
— О завале Веревки я сам вам и звонил.
Капитан поинтересовался:
— Красный «пежо» у Вахтанга от вашей бригады?
— Ага. Мы его с Веревкой посреднику отогнали, а потом он через кого-то Вахтангу достался.
Резюмировал Кострецов:
— Все складно, но о том, что именно Вадик убил Гриню и Веревку, точных сведений у тебя все же нет.
— А какие ж вам еще надо?! За «ниссаном» Вадик вместе с Гриней ездил — Дух пропадает. А через день заваливают Веревку, который о той поездке знает и после нее Вадика пас. Теперь я на очереди.
— Это тебя больше всего и волнует.
— Конечно. За тем и пришел. Братва меня прикрывать не будет.
— А мы-то, Андрей, что можем сделать? Местопребывание Вадика нам тоже неизвестно. Не охрану же тебе выделять. Мы ею и свидетелей, настоящих очевидцев преступлений, не в состоянии обеспечить.
Камбуз просительно перекосил физиономию.
— А спрячьте меня.
— Куда?
— Да хоть в камеру, пока Вадика не отловите. Только — в одиночную.
Кострецову надо было, чтобы Камбуз на воле живцом крутился для приманки Вадика, и он ответил:
— На каком основании я тебе камеру предоставлю? Да еще одиночку? У нас все забито… Ты, Андрей, не тушуйся. Как тебя Вадик может достать, если еще не достал? В крайнем случае уезжай из Москвы. Отсидишься где-нибудь, пока мы Вадика заловим. Доказательства по убийству им Грини и Веревки у тебя, правда, косвенные, но достаточные, чтобы его задержать и допросить.
Камбуз зло сплюнул на пол.
— Чуял же я, что ментовка меня кинет! Не ходил я сюда, и ноги моей тут больше не будет.
— Не зарекайся, — внушительно произнес Кость. — Сюда могут и привести.
Вскочил Камбуз, вышел, хлопнув дверью.
В комнату сразу же заглянул Топков.
— Гена, — скомандовал капитан, — мотай за Камбузом. Веди его дальше и докладывай. С обеда я тебя кем-нибудь сменю.
Гена кивнул и припустился по коридору.
Камбуз, выйдя на улицу, поглядел на еще ласковое осеннее солнышко и решил: прежде чем бежать из Москвы, надо ж и похмелиться после вчерашнего перебора у Вахтанга.
Он двинул в пивную на Банковском. Там он взял стакан водки, два пива и основательно закусить. Выпил, стал с удовольствием есть, прихлебывая пивцо, и снова вспоминать сладко оживший образ синеглазой Нюськи с торчащими сосками.
