Дверь бесшумно отворилась. Первым, кого увидела Бьюти, был Йонинг, увешанный пучками сухой травы: так он рассчитывал оберечь себя от нечистой силы. Не до дружеских объятий – надо вызволять Кэнди! Ее комната в конце коридора. Фикс показал друзьям изящную вещицу с непонятными бороздками с насечками.
– Золотая отмычка, – пояснил он. – Подарена Штырю, знаменитому лондонскому квартирному вору, по случаю пятидесятилетия трудовой деятельности. Отобрана при задержании.
Фикс вставил отмычку в замок, пальцы его производили сложные манипуляции. Все терпеливо ждали: операция затягивалась, на лице Фикса появилась досада. Когда же на глазах у всех золотая отмычка превратилась в обыкновенный ржавый гвоздь, он совсем растерялся.
Тут вперед выступил Павлуша. Мягко отодвинув крылом незадачливого детектива, он сунул в скважину клюв. Раздался легкий зуммер, дверь открылась.
– Кэнди… – Бьюти не договорила.
В комнате никого не было и… кто-то был. Скрипнула половица. Висевшая на стене скакалка соскочила на пол и стала крутить обороты. Детский голосок запел:
Я чудо-каракатица,
Могу я носом пятиться
И почесать свой бок
Любой из сотни ног.
– Она? – тихо спросил Фикс.
– Не знаю, я никогда не слышала ее голоса, – так же тихо ответила Бьюти.
А кто-то невидимый как ни в чем не бывало распевал:
А если бок не чешется,
Душа моя утешится:
Могу я хоть сейчас
Чесать от всех от вас.
Скакалка, раскрутившись, усвистела в окно – маленькое такое окошко, почти под потолком, не зарешеченное, но вроде тюремного. В комнате захихикали, и, надо сказать, препротивно. Однако стоило доктору сказать об этом вслух (шепотом, шепотом), как в голову ему полетело яблоко. Дэвид вовремя захлопнул дверь.
Все молчали. Каждый думал о своем. Бьюти о том, что ее дочери здесь нет. Фикс о том, что детскую вредность стоило бы приравнять к мелкому хулиганству. Доктор жалел Бьюти, но не находил нужных слов. Дэвид подозревал, что услышанным ими голос смоделирован компьютером, но помалкивал. А павлин молчал просто потому, что не умел говорить. Может, именно поэтому молчанка надоела ему быстрее, чем другим. Он заковылял по коридору, как бы приглашая остальных следовать за ним.
По пути им то и дело встречался указатель и две красные буквы: АЯ.
– Что это значит? – приставал доктору к Фиксу.
– Первая и последняя буквы алфавита, – отвечал тот. – Улавливаете?
Но доктор не улавливал и все больше мрачнел.
– Что-то очень знакомое… где-то я это сочетание слышал, – пробормотал Дэвид и вскрикнул от неожиданности: Бьюти вцепилась ему в плечо.
