– Вообще-то я равнодушна к новой технике, – сказала Флокси. – А ты, Дэвид?
Дэвид неопределенно мотнул головой, скорее всего он даже не слышал вопроса. Он раздумывал над мамиными словами: «от тебя, Дэвид, зависит, сумеют ли враждующие стороны найти общий язык». Если они вправду хотят найти общий язык, зачем этот лондонский туман? Чего проще: «Кэнди стала немой, потому что вы, ведьма, ее заколдовали»! А Йонинг: «медицине известно», «когда люди молчат»… Так они не то что общий язык не найдут, еще и свой сломают…
Сказать вам честно, недоумение Дэвида я полностью разделяю. А ведь на этом хитроумном языке разговаривают сотни и сотни людей! Они говорят «день», а подразумевают «ночь». Это, знаете ли, целое искусство. Многие взрослые владеют им в совершенстве, ну а детям, конечно, поначалу трудно.
– Равнодушна к новой технике – это еще мягко сказано, – объясняла мама Афрозине. – Я ведь давно перестала включать телевизор. Зачем? Все, что имеет ко мне непосредственное отношение, Камилла сообщает сама.
– Значит, за сообщников? – оживилась Афрозина, поднимая бокал.
– За друзей, – поправила ее мама.
– Нетушки, нетушки… Раз «сообщает» – значит «сообщница», – ведьма выделяла слова, точно вколачивала их в стол костяшками пальцев. Вот вам и шипучка! Детям хоть бы что, а старуха заметно захмелела.
Бэрр поспешил ведьме на помощь:
– Выпьем за тех, кто не сует свой нос в чужие дела.
– Вы на кого намекаете? – напрягся Фикс.
– Это он так, – Йонинг на всякий случай положил свою крупную пятерню на плечо сыщику. – Под хряпчиков.
– Ну, если под хряпчиков… – сразу оттаял Фикс.
Глядя на черного мага грустными глазами, Бьюти спросила:
– Вы, я так понимаю, не относите сюда тех, кто считает чужие дела своими?
– Не будем уточнять, – улыбнулся ей Бэрр.
– Мам, – тихо позвал Дэвид, показывая кивком головы направо.
Он имел в виду близнецов. Один спал, привалившись к его плечу, второй посапывал в обнимку с вазочкой, где давно плавала подтаявшая вкусника в сахаре.
– Надо зажечь свечи, – мама тоже понизила голос. – совсем про них забыла.
Она поставила на стол семисвечник, и Дэвид помог ей зажечь все свечи.
– Вы не проводите близнецов домой, доктор? – обратилась она к Йонингу.
– Разумеется.
Близнецов растормошили, натолкали им в карманы всякой всячины и подвели к забору. Доски раздвинули – Такли, а за ним и Сякли скрылись в проеме. Когда очередь дошла до толстяка доктора, всем стало ясно, что не только он, но скорее всего никто из взрослых в такую щель не пролезет.
