Поначалу я просто не обращал внимания на его приход, продолжая рассматривать почту. Глэд кашлянул, а Фрэнк выжидательно заржал. Я скомкал один из рекламных проспектов и бросил его в мусорную корзину в дальнем углу комнаты. В корзину я, естественно, не попал, и проспект упал рядом.
– Подними, малыш, – кивнул я Фрэнку.
Он нагнулся, но потом снова выпрямился.
– Красивый спектакль, Слэгл, – заметил Пол Глэд. – Очень красивый.
– Спасибо, – ответил я. – В три часа у меня генеральная репетиция. Хотите посмотреть?
– Так что от вас хотел Миллет этой ночью? – спросил Пол. – И что вы имели в виду, говоря о его неприятностях, которые не имеют ничего общего с долгами? И потом, куда вы оба ездили?
– Вы имеете в виду сегодняшнее утро?
– О'кей! Пускай будет так.
Вероятно, все-таки было нечто, очень беспокоившее Пола Глэда.
– Вы хотите знать, какого плана у него неприятности?
– Вот именно.
– И куда мы ездили сегодня утром?
– Послушайте, прекратите эту комедию, Слэгл.
Я сделал вид, что задумался.
– А почему вы не спросите самого Миллета? – вдруг удивился я.
Он непроизвольно ухмыльнулся. Без этой гримасы он мне больше нравился.
– Потому что не могу этого сделать. Голос у меня недостаточно громкий для этого. Сегодня утром Стив Миллет улетел в Лас-Вегас. Вместе с этой рыжей потаскушкой, которой он в настоящее время оказывает слишком много внимания.
Я поинтересовался, откуда у него такие новости.
Он сунул руку в карман плаща и вынул оттуда сложенную записку. Разгладив на ладони, протянул ее мне.
Это был листок с монограммой Миллета. Наискосок рукой Миллета было написано: "Шерри и я улетели в Лас-Вегас, чтобы пожениться. Огонь в камине пусть продолжает гореть. Вернусь через два или три дня. Во всяком случае, надеюсь. Стив". Я вернул Глэду письмо.
– Мне очень жаль, Пол, но, честно говоря, брачные грешки Миллета меня не интересуют. Ну совсем ни капельки.
– Меня тоже не интересуют, – сознался он. – Зато меня интересуют мои деньги. Деньги, которые мне задолжали. – Его наманикюренные пальцы забарабанили по поверхности письменного стола. Коренастая горилла глубоко вздохнула. Фрэнк с непонятной надеждой посмотрел в мою сторону. – Я хочу действовать наверняка, – продолжал Глэд. – Я хочу быть уверенным, что студия продлит контракт с Миллетом. – Он рассмеялся. Смех его оказался еще более холодным, чем ухмылка. – Моя мягкость позволила Миллету продолжать игру до пятидесяти тысяч.
Пол был таким же мягким, как железобетон. Он снова кашлянул.
