Подкатил грузовичок с мигалкой, тетка в оранжевом жилете, не выпуская сигареты изо рта, принялась швырять в кузов мусорные мешки. Последний с небрежной баскетбольной грацией метнула с нескольких метров. Девушка Майя не появлялась.
Ощущение собственного идиотизма - или, скорее, глубочайшей нелепости: примерно как по выползании из неаполитанского подвала - стремительно усиливалось…
Перед Пантеоном имелась небольшая площадь с фонтаном, на ступеньках которого тоже сидело множество народу. На всякий случай я обошел и его. Обошел булыжную прямоугольную площадушку со сплошными тратториями по трем сторонам периметра и пустыми колясками для «пингвинов», запряженными повесившими головы клячами… Три пятьдесят.
Вдруг меня атаковал сумасшедший (с этим контингентом в Италии вообще полный порядок) - лысый, как колено, с буйной встрепанной пегой бородищей, в клоунских очках а-ля Элтон Джон и при этом в строгом траурном костюме. Пылкий, говорливый и неотвязный. Я сунул ему было горсть мелочи - но псих отверг ее с искренним негодованием, перейдя на диковинное наречие, которое сам он, наверное, полагал инглишем. Я разобрал только, что нужно ему совсем не это, а гораздо большее (хотя и, слава богу, не имеющее денежного выражения). Кажется, он был двинутый на религиозной почве - причем, по-видимому, настолько проникся волей верховного патрона, что сам себя с ним нечувствительно отождествил. Или это его представления об английской грамматике были такими - но, обращаясь к жертве, псих неизменно употреблял местоимения первого лица: «ты мне нужен», «я тебя избрал», «я укажу тебе путь»… Насилу я от него удрал на другой конец пьяцца делла Ротонда.
В начале пятого я уже был уверен, что торчу тут напрасно. Но проторчал еще полтора часа. В шесть я постановил считать свою совесть чистой.
Hotel Elide на Via Firenze, окно в серый ободранный двор-колодец, бойлер с фокусами. Grappa Classica Candolini из стакана для зубных щеток. Кондиционера нет, огромный вентилятор с названием голливудского боевика Con Air гоняет по комнате душный воздух. Ноль мыслей. Одни ощущения.
Больше всего ненавижу такие ситуации: когда непонятно ни что происходит, ни что делать…
Граппа была хороша, но заоконный вид осточертел на второй минуте разглядывания - сунув бутылку в рюкзак, я пошел вон: на ночь глядя.
Испанскую лестницу по темному времени освоила интернациональная молодежь. Внизу у фонтана здоровенная сплоченная компания откормленных горластых поляков немелодично, но агрессивно орала «Вива Полония!». Пролетом выше под акустическую гитару выводили что-то древнее - из «Крэнбериз»? - In your head, in your head, привет Ирландской республиканской армии. Потом - они же - надолго переключились на испаноязычную попсу.
