Дело не только в том, что весу во мне больше восьмидесяти кило и влезает в меня немало. Просто пройдя с тринадцати лет бесчисленные ступени алкогольного посвящения и миновав с несмертельными потерями ряд кризисных периодов, умение вовремя затормозить я вбил себе буквально в подкорку. Так что в итоге, перекантовав труп Антона на койку, я потешил прорезавшиеся в последние дни возрастные комплексы наглядным подтверждением преимуществ зрелости и опыта перед молодым ухарством.
На следующий день у нас всех были куплены билеты на полдневную экскурсию по окружающим Санторин островкам - кораблик из Старого порта отплывал довольно рано. Я благополучно прочухался в положенное время - и только, мыча под контрастным душем тему Дарта Вейдера, решил было, что на Шатуриных, ха-ха, в данном случае рассчитывать не стоит, как постучали в дверь. Майя. Впрочем, она-то вчера как раз не налегала. (А мужа, значит, упоила… Молодец какая…)
«Ты живой?» - «Не дождетесь!» Внимательный - оценивающий - взгляд (я топтался по плиткам пола мокрыми ступнями, с обернутым вокруг чресел полотенцем), движение пальца по нататуированной в древности на моем плече загогулине. «Сорри, я сейчас…» - «Ты едешь?» - «Почему нет?» - «Тогда давай не тормози». - «А что Антон?» - «Сам себе вулкан. В смысле извержений…» - «Не поедет?» - «Смеешься?»
Поначалу, конечно, счесть ситуацию двусмысленной мне и в голову не приходило. Но по ходу плавания даже я со своим благодушием вынужден был отметить, что ведет себя девица странновато. Озабоченные взгляды искоса, неопределенные гримаски самой себе, какие-то вдруг примитивные, тут же обрываемые заигрывания… Я на всякий случай держался сибирским валенком, соображая с запозданием, что в ходе вчерашнего мероприятия, выводя - довольно причем ловко - из игры своего Тони, она ведь прекрасно видела, что я-то вменяемость сохраняю и сохраню в дальнейшем. Более того, уже после перехода мужа в категорию неживой природы и моего «адью» поддатая, но в меру Майя даже порывалась, помнится, увязаться за мной - «проветриться» (я, понятно, идею отверг)…
Последним пунктом плавания был остров Тирассия (у самого «носа» «пасти»). Городок - деревенька - Манолас: опять же над обрывом, «на верхотуре». Домики, вписанные в скальные ступени: крыша нижестоящего переходит в дворик верхнего. Не улицы, не улочки даже - коридорчики, и вообще все в уменьшенном масштабе, c «суффиксом субъективной оценки»: крошечная церковка, скажем, с дверьми и ставнями, запертыми на махонькие, вроде велосипедных, замочки…
