— Вот это, Фэйт, утке мне по вкусу, — сказал он. — Я тут кое-что прикинул: ведь кому-то надо начинать собирать багаж и всякое такое с самолёта. Знаете, нужно собрать все это барахло вместе и припрятать в надёжном месте, пока оно совсем не сгорело. Или пока его приливом не унесло. Так будет легче для спасателей, когда они за нами прибудут. Я вон у того кривого деревца уже небольшую кучку собрал.
Фэйт заколебалась. На уме у неё был совсем не сбор багажа. Ей хотелось спасать людей, а не вещи.
— Ну хорошо, — медленно сказала она наконец, взглянув на кривое деревце. Да, там действительно были собраны в кучу несколько чемоданов. — Но сперва мы должны проверить, не ранен ли кто-нибудь. Не можем ли мы…
— Послушайте, я так не думаю, — в голосе Джорджа, прервавшего девушку на полуслове, звучало откровенное нетерпение. — Вон тот парнишка с авторучками сказал мне, что вон тот малый — там, дальше по берегу, — врач.
Фэйт старалась уследить за его жестами: Джордж сперва махнул в сторону темноволосого молодого человека приятной наружности и приблизительно одного возраста с Фэйт, который как раз спешил мимо них с несколькими авторучками в руке, а затем в сторону другого мужчины, склонившегося неподалёку над неподвижно лежащей на песке пожилой негритянкой.
— А потом у меня не очень-то получается нянчиться с больными и всякое такое, — продолжил Джордж. — Зато я так прикидываю, я тут тоже сумею по-своему помочь. Так вы со мной?
Фэйт испытывала немалое искушение отрицательно помотать головой. А что, если кто-то истечёт кровью и умрёт или погибнет от очередного взрыва, пока они будут собирать разные чемоданы и дамские сумочки? Честно говоря, план Джорджа пришёлся ей не по вкусу.
— Идёмте же! — оживлённо сказал Джордж, поворачиваясь, чтобы подхватить слегка обуглившуюся спортивную сумку, что лежала неподалёку.
Сделав ещё один глубокий вдох, Фэйт попыталась собраться с мыслями. Разве она только что не решила, что больше никому не позволит собой помыкать? Затем она внимательно посмотрела Джорджу в лицо. Рот мужчины уже превратился в целеустремлённую чёрточку, однако его глаза метались туда-сюда, словно бы неспособные надолго задерживаться на отдельных деталях ужасной сцены.
«Вполне вероятно, что и он сейчас тоже не может толком собраться с мыслями, — вдруг поняла Фэйт. — И ничего удивительного — после того, что только что со всеми нами случилось». Несмотря на всю свою демонстративную браваду, Джордж сейчас должен был испытывать те же чувства, что и остальные плачущие или кричащие люди, беспорядочно разбросанные по берегу. Разница заключалась лишь в том, что Джордж мог скрыть своё замешательство, занявшись какой-либо деятельностью. Примерно таким же типом личности обладала и старшая сестра Фэйт. Всякий раз, дожидаясь известий от врачей, Гейл лихорадочно занималась генеральной уборкой, а также придумывала для себя другие задания вроде фундаментальной очистки от хлама веранды или приведения в надлежащий порядок научно-популярных журналов, хранившихся в кладовке.
