Хенсон ударил кулаком по каменной стене. Ванда, распутная девка! И она убеждала его, что ждет от него ребенка! И только Бог знает, как она при этом забавлялась!
Гарсиа взял его за руку.
– Послушайте, сеньор, вам нужно сесть и перестать мучить себя воспоминаниями.
Хенсон злобно взглянул на мексиканца.
– Ты ничего не понимаешь! Они отвезут меня в Иллинойс и посадят на электрический стул!
– Вы еще на него не сели.
– Но скоро там буду!
Гарсиа был философом.
– Терпение и еще раз терпение! Многое может случиться за это время, мой друг! Кто знает? И со мной тоже. Я могу наткнуться на двух или трех присяжных, которые были обмануты своими женами. И тогда, несмотря на ожидания моего адвоката, меня могут оправдать. Мой адвокат очень старается, но он молод. Ни один мужчина, если он не видел собственными глазами, как жена ему изменяет, не может себе представить, что это такое.
– Мой случай даже отдаленно не похож на ваш.
– В вашем случае может произойти что-нибудь другое. Если то, что вы мне рассказали, правда, и прокуратура возбудила против вас дело, то все же, благодарение Богу, мы живем в стране, в которой человек не считается виновным, если его вина не доказана.
Хенсон сделал последнюю затяжку.
– Вы говорите не как простой рабочий.
Глаза мексиканца лукаво блеснули.
– Я не рабочий, сеньор. Я преподаю английский в университете. Это еще больше усугубляет мою вину в глазах судей. Они наверняка думают, что образованный человек должен был поступить иначе. Например, побежать в полицию и заявить: «Какой-то грязный тип залез на мою жену и что-то с ней делает. Очень вас прошу, пойдите и убедитесь в этом сами... Может, вы снимете его с моей жены?» К сожалению, я ничего не мог с собой поделать и выстрелил в этого подонка в секунду их наивысшего наслаждения. Так что их смерть была сладкой. И одна пуля, выпущенная в спину негодяя, прикончила их обоих.
Говоря все это, Гарсиа скручивал сигареты.
– Берите. Возьмите их с собой! Вас скоро вызовут на допрос и, без сомнения, вывезут потом из штата Техас в Иллинойс, а так как копы получают так же мало, как профессора, то вряд ли они предложат вам сигарету.
Хенсон с благодарностью принял от него сигареты.
– Я буду молиться за вас, Гарсиа!
Гарсиа пожал плечами.
– Лучший человек, нежели я, уже сказал, – проговорил Гарсиа, осеняя себя крестным знамением, – «я пройду по этому пути лишь один раз!»
По цементному полу коридора прозвучали тяжелые шаги.
– Не признавайтесь ни в чем, – посоветовал Гарсиа, – и не возражайте против передачи вас судебным властям Иллинойса. При обвинении в тех преступлениях, которые вам инкриминируются, выдача на поруки не разрешается.
