– Да, мне хотелось бы им быть.
Ванда наклонилась вперед, чтобы лучше разглядеть корни своих волос в старом зеркале.
– Черт! Мне опять надо краситься. Корни волос посветлели.
Хенсон бросил карту на пол.
– Как же я буду счастлив, когда это кончится!
– Почему?
– Ты мне нравишься такой, какая ты есть на самом деле, натуральная.
Ванда повернула голову и спросила:
– Ты хочешь сказать, что тогда я нравилась тебе больше?
– Я хотел сказать, что люблю тебя такой, какая ты есть.
Ванда вытащила из саквояжа бутылочку с краской и, перед тем как направиться в ванную, присела на край кровати.
– Приятно слышать. А ты чувствуешь, как я тебя люблю?
Хенсон погладил шелковистую кожу девушки.
– Могу тебя заверить, что это взаимно.
– Я тебе еще не надоела?
– А разве у меня такой вид, а?
– Нет, – призналась Ванда, растягиваясь на кровати и не выпуская из рук краску. – Я никогда не думала, что можно быть до такой степени счастливой. Обними меня, Ларри! Один разик, прошу тебя!
– Ты же знаешь, что тогда произойдет.
– А это плохо?
– Нет.
Хенсон повернулся на бок и сжал ее в своих объятиях. Все это казалось ему совершенно естественным, так и должно происходить между мужчиной и женщиной. Ванда любила любовь, для нее это была не обязанность и не прихоть. Для нее это было так просто, как дышать или пить воду. И он до сих пор не обманул ее ожиданий. Она придвинулась к нему еще ближе.
– Как ты думаешь, нам будет трудно пересечь границу?
Хенсон поцеловал ее в кончик носа.
– Никаких трудностей, если верить механику гаража в Сан-Антонио. Вот потому я и подписался «А.А.А.», автомобильная американская ассоциация. Если я правильно помню, ее контора находится на Сан-Вернардо-авеню. Мне придется только сказать им, что мне нужна туристская карточка на имя мистера и миссис Бурдик для поездки в Мексику. К тому же эти карточки действительны в течение шести месяцев, а не тридцати дней, как нам сообщили в Чикаго. А за шесть месяцев никакой черт не помешает нам уехать на край света.
– А язык?
– Я говорю по-испански как на родном языке, я изучал его в колледже и с тех пор не переставал практиковаться на нем, пользуясь каждым случаем, каждой оказией. Например, я разговаривал по-испански с нашими инженерами, возвращающимися из Латинской Америки. Кто знает, может быть, я предчувствовал наш медовый месяц.
– А теперь внимание! Мои губы находятся возле твоих!
Хенсон поцеловал Ванду в висок и принялся искать документы Джима Бурдика в кармане пиджака, висевшего на спинке стула. Она прижалась к нему еще плотнее. Хенсон посмотрел бумаги. Они были в полном порядке – паспорт с темной фотографией и свидетельство о рождении.
