– Так, значит, Рольфе лжет? – спросил Джейк.
– Судя по всему, да.
– Почему?
– Этого я не знаю.
– А какие отношения были у вас с Рольфе прежде, до убийства?
– Жозеф относился к нему с симпатией, доверял ему. – Она изящно пожала плечами. – На мой взгляд, Зак не из тех людей, которые вызывают сильные чувства, положительные или отрицательные.
– Идеальный типаж для работы агентом, – заметил Гомес.
– Последнее время мой муж был очень встревожен, – продолжала мадам Бушон. – Думаю, это началось примерно тогда же, когда он стал ходить по вечерам к Заку. Но Жозеф строго придерживался правила: никогда не обсуждать со мной дела МАКН, так что я не имею никакого представления, что именно его беспокоило.
– А может быть, его беспокоило что-то вне агентства?
Гомес прикончил свой эль и поставил кружку на стол.
– Об этом он не говорил?
Она покачала головой.
– Нет, он не говорил мне, что его может настигнуть возмездие за злодеяния, совершенные во время бразильских войн, если вы именно это имеете в виду.
– Но такие злодеяния были?
– Нет, их не было, – ответила вдова. – Во всяком случае, как мне кажется. Жозеф никогда не говорил со мной о том времени, когда он был послом в Бразилии. Вы же понимаете, это происходило задолго до нашего брака.
– А если бы ваш муж все-таки встречался с какой-то женщиной, – поинтересовался Джейк, – заметили бы вы это?
– Жозефа не интересовали любовные интрижки, мистер Кардиган, – заверила она, улыбнувшись. – Его достаточно возбуждала работа, которую он выполнял для агентства.
– И она же, во всяком случае в последнее время, беспокоила его?
– Да. Что бы это ни было, каким-то образом волнение Жозефа должно быть связано с причиной, по которой его убили.
– Но полиция и другие агенты МАКН с вами не согласны, – напомнил Гомес.
– А вот это, – спокойно сказала мадам Бушон, – вполне может быть еще одним – и важным – фрагментом головоломки.
Теперь было самое время поговорить с информаторами – каждому из сыщиков со своими. Разойдясь с Джейком, Гомес неторопливо шел по ярко освещенным ночным бульварам. Он миновал с дюжину уличных кафе, большая часть которых принадлежала голландскому конгломерату и «Бистро инкорпорейтид», и три небольших голографических парка. Когда прошло минут двадцать и курчавый сыщик окончательно убедился, что за ним нет хвоста, он свернул на бульвар Вольтер.
Гомес остановился у лотка, с которого плотная женщина лет пятидесяти с лишним торговала искусственными цветами. Нюхая букет вполне натурально выглядевших желтых роз, Гомес с безразличным видом разглядывал высокий, ярко освещенный подъезд на противоположной стороне улицы.
