Пронесло!
Не окликнули, не осветили, не выстрелили. Чумыш держал курс на огни Балтийского завода.
Землянухин сидел в боевой рубке и приканчивал вторую селедку, заедая ее ржаной краюхой. Он хотел было спуститься за чайником, который грелся на электрокамбузе, как вдруг услышал глухое фырканье мотора. Насторожился. Выглянул из рубочного люка и подвинул поближе винтовку.
Маленький катер ткнулся в лодочный корпус, и один из пассажиров высокий в офицерской шинели - зычно крикнул:
- Вахта! Прими концы!
Землянухин вылез из люка по грудь, выпростал винтовку, клацнул затвором.
- Стой! Кто идет?
- Ага, есть живая душа! - обрадовался высокий. - А ну, помоги вылезти!
- Кто идет, спрашиваю? - рассердился матрос на слишком уверенного в себе незнакомца.
- Я новый командир "Ерша". Капитан второго ранга Грессер, - громко представился офицер. - Со мной вновь назначенные механик, боцман и юнга. Кто старший на борту?
- Я старший... Матрос первой статьи Землянухин.
- Землянухин, ты? - радостно удивился кавторанг. - Не узнал меня, что ли?
- Узнал, как не узнать... - протянул матрос.
- "Тигрицу" нашу помнишь?
- Все помню, ваше высок... тьфу! ...господин кавторанг. Ничего не забыл.
- Так прими концы! - властно потребовал Грессер.
- Часовой есть лицо неприкосновенное, - сухо напомнил Землянухин. Все начальство в екипаже. Туда и езжайте.
- О, ч-черт! Какое, к лешему, начальство, если я командир. Вот мое предписание.
Грессер вытащил листок, который так счастливо уже выручил его сегодня.
- Не могу знать. Председатель судкома меня ставил. Председатель и снимет. Бумажку ему покажете.
- Друг мой, не придуряйся ватником! - начал злиться кавторанг. Председатель судкома боцманмат Митрофанов наложил свою резолюцию.
- У вас резолюция, а у меня революция! - парировал Землянухин, уличив про себя командира в неточности: - Не Митрофанов - Митрохин. Стой! осадил он кавторанга, решившего взять скат лодочного борта приступом. Стой! Стрелять буду!
Но первым выстрелил Грессер. Пуля цвенькнула над ухом, и Землянухин нырнул вниз, захлопнув крышку люка.
Пуля вторая и третья отрикошетировали от стальной горловины. Кавторанг еще не мог поверить, что блестящая комбинация "белая ладья берет красного ферзя" рухнула оттого, что некая пешка сделала непредусмотренный ход и навсегда ускользнула из-под удара.
Грессер, Чумыш, Вадим, Павлов столпились вокруг задраенного люка. Час назад они точно так же стояли перед дубовой крышкой лаза в надежде на выход. В надежде на вход им было отказано - входной люк наглухо перекрывал массивный литой кругляк из красной меди.
