Я поглядела на часы и поднялась со скамейки. Пришло время идти в больницу. Моя знакомая сестричка Оля дежурит с трех, она пустит меня поглядеть на Романа.
Я купила в ближайшем магазине коробку пирожных, чтобы девочкам было с чем выпить чаю, и спустилась в метро.
Еще издали, подходя к палате реанимации, я услышала звуки самого настоящего скандала.
В коридоре перед самым входом в палату доктор Сергей Михайлович, прежде такой сдержанный и воспитанный, истошно орал на мою знакомую медсестру Оленьку.
— Ты хоть понимаешь, что он запросто мог умереть? Если бы я не вошел в палату и не заметил, что стимулятор выключен…
— Сергей Михайлович, да послушайте меня, ради бога! — пыталась перекричать хирурга Оленька, на глазах у которой блестели слезы. — Вы мне слова не даете сказать!
— Да что тебя слушать! — еще больше расходился врач. — Тебя гнать из больницы надо! Такая безответственность только в кондитерском магазине простительна! Если ты покупателю вместо эклера положишь буше, ничего не случится, а реаниматор не имеет права на ошибку, как минер! Ты понимаешь, что от тебя зависит человеческая жизнь?
— Сергей Михайлович, — безуспешно пыталась прервать его Оля, — да разве я когда-нибудь…
— Раньше за тобой такого не замечал! Но достаточно одной такой ошибки, чтобы полностью потерять доверие!
— Да вы хоть слышите, что я говорю? Я же пять минут как на работу пришла! У меня смена с трех! Я еще в палату не входила!
— Так это, значит, твоя сменщица выключила стимулятор? — До Сергея Михайловича наконец дошли слова медсестры, и он понизил голос: — Кто работал в предыдущую смену?
— Юля Дергачева… — тихо проговорила Оленька, — но я уверена, что она не могла… она очень ответственная девушка…
— Уверена! В чем ты можешь быть уверена? — доктор снова начал набирать обороты. — Гнать надо таких из больницы! Мы боремся за человеческую жизнь, а какая-то безответственная дура, не задумываясь, нажимает не ту кнопку, и все усилия врачей — коту под хвост…
Сергей Михайлович резко развернулся и зашагал по коридору. Края его длинного халата развевались, как полы кавалерийской шинели.
Оленька стояла возле двери палаты, хлюпая носом. Я подошла к ней и вполголоса спросила:
— И часто он так?
— Да нет… — Оленька подняла на меня глаза, полные слез, — очень редко… не представляю, как такое могло случиться…
— Да что случилось-то?
— Он уже собирался уходить домой, его смена закончилась, ну и напоследок заглянул в палату… а у одного больного кардиостимулятор отключен… — Оленька похлопала длинными ресницами и охнула: — У твоего как раз…
