– Просто мыться не любит, грязнуля, как все мужчины! – отмахнулась Милка.
Шлеп! – из кухни раздался грохот падающего стула, звон бьющейся посуды, и подруги увидели, что Машка успела стянуть со стола коробку с пирожными, а заодно и уронила две пустые чашки. Пока Лола подхватила с полу хулиганское дитя, оно успело слопать последнюю корзиночку.
«В маму пошла!» – подумала Лола.
– За что мне такое наказанье! – привычно взвыла Милка, и Лола поняла, что пора уходить.
Они расцеловались с Милкой и договорились не пропадать. Сашка-какашка и Машка-обжора не обратили на ее уход никакого внимания, они делили следующего плюшевого бегемота.
Выйдя на улицу, Лола подумала, что ее звери по сравнению с Милкиными деточками – сущие ангелы, даже у попугая нет такого темперамента, и у кота не такая быстрая реакция. Про Пу И нечего и говорить, песик – чистое золото. Как же Лола по нему соскучилась!
***
Леня подошел к двери и позвонил.
В этой квартире жил тот самый молодой ювелир Толя Липский, адрес которого дал Маркизу Иван Францевич Миллер.
За дверью послышались торопливые шаги, и озабоченный женский голос осведомился:
– Кто здесь?
– Я к Анатолию Борисовичу, по делу! – проговорил Леня, предъявив дверному глазку широкую лучезарную улыбку, которая безотказно действовала на женщин от десяти до восьмидесяти лет.
– Вы по записи?
– Нет, но я от Ивана Францевича!
Имя Миллера подействовало не хуже пароля.
Заскрежетали многочисленные запоры, и дверь открылась. На пороге стояла высокая темноволосая женщина средних лет с удивительно хорошей осанкой. Лицо ее показалось Лене очень знакомым.
– Извините, – начал он немного неуверенно, – мы с вами не могли раньше встречаться?
– Нет, – отрезала та, – пальто ваше позвольте!
Леня пожал плечами и сбросил пальто ей на руки.
– Пожалуйте прямо по коридору! – довольно сухо проговорила женщина, вешая Ленино пальто на плечики и водворяя его в стенной шкаф.
Послышалось негромкое постукивание когтей по паркету, и в прихожую выбежал симпатичный пудель персикового цвета. Пудель с интересом обнюхал Ленины брюки: должно быть, Пу И оставил на них свой запах.
– Бетти, фу! – строгая женщина призвала пуделя (точнее пуделицу, судя по имени) к порядку. Бетти обиженно фыркнула и с достоинством удалилась.
Леня прошел по короткому коридору и вошел в кабинет.
Обстановка этого кабинета резко отличалась от жилища Миллера. Здесь все было чересчур новым и чересчур ярким: помпезные бронзовые светильники на стенах, мягкий ковер с длинным ворсом на полу. За небольшим рабочим столом, инкрустированным ценными породами дерева, сидел лысый полный мужчина лет пятидесяти в коричневой шелковой куртке – тот самый «способный молодой человек», о котором говорил Иван Францевич.
