Сегодня тут все было, как обычно: стихи, песни, и вот уже захрипел вальс в широкой граммофонной трубе. Музыка нынче мешала ему. Да и все это веселье тоже.
Сегодня острее, чем обычно, почувствовал он, что перерос эту компанию, что ему скучно средь вечно веселящихся барышень и их улыбчивых кавалеров. Вот Доль, студент, тоже словесник, уже взял виолончель, а Мария Матвеевна достала свою скрипку. «Странно, – подумал Павел Яковлевич, – где же это она научилась играть на скрипке?» Василий, младший брат Маруси, аккомпанировал им на пианино. В столовой слышался красивый баритон Юрия:
Пробежав по струнам,
Золотым певунам,
Не жалею ни груди, ни глотки:
И сияй, и светлей,
Наш родимый лицей,
Знаменитый лицей Безбордки!
«По первому году все влюблены в институт. Погоди, через год-два уж не запоешь о „любимом лицее“. – Юное молодечество и неиссякаемая энергия Юрия раздражали Павла Яковлевича. – С ним опять этот Алеша, офицерик, кажется, неравнодушен к Марусе», – подумал Павел Яковлевич.
Завидев Королева, Юрий закричал:
– Вот кто нас рассудит! Считаете ли вы, Павел Яковлевич, что Цусимское сражение есть не только военное, как думает наш поручик, но и политическое поражение? Я убежден, что волнения в столицах тому подтверждение...
Королеву было, право, не до Цусимы.
– Увольте, господа, – он поднял вверх руки.
– Павел Яковлевич не имеет охоты прослыть неблагонадежным, – вскользь бросил поручик, улыбнувшись одними губами.
Королев быстро обернулся. Опять заходили на лице его желваки.
– После этаких баталий, как Цусимское сражение, милостивый государь, я сам готов раздавать прокламации! – с расстановкой, глядя прямо в глаза поручику, твердо сказал Королев и, круто повернувшись, быстро прошел в гостиную.
Не остыв еще от вспышки, направился к Марии Николаевне. Она сразу заметила какую-то упрямую решимость в его быстрой фигуре, в том, как неловко обошел он танцующую сестренку Нюшу, и, глядя в его серые, широко расставленные глаза, смотревшие на нее в упор, поняла, что разговора, которого она давно избегала, нынче уж не избежать.
– Мне надобно говорить с вами, Мария Николаевна, – сказал он глухо, но твердо.
На предложение Павла Яковлевича Королева стать его женой Мария Николаевна ответила решительным отказом. Право же, у нее и в мыслях не было выходить замуж! Едва две недели минуло, как окончила она гимназию и решила к осени отправиться в Петербург, на Высшие женские курсы, изучать французский язык.
Однако все обернулось иначе.
