В три часа утра он все еще бодрствовал: перечитал все газеты и журналы, перерешал все кроссворды, даже самые сложные – для специалистов по разгадыванию; потом поискал, что бы еще почитать, нашел «Путеводитель по Италии Итальянского клуба путешественников», издание 1914 года (еще от отца остался, он был завсегдатаем этого клуба), и прочел клубный гимн:
Священная наша земля,
Родная и нежная мать,
Хотим все моря и поля,
Все горы твои повидать,
Нас ждет стезя сия,
Вперед, вперед, друзья!
В путеводителе даже имелся талон пятидесятилетней давности, заполнив который вы могли быть приняты в члены клуба; пояснение гласило, что, если в члены клуба вступает замужняя женщина, на талоне требуется подпись мужа, – вот такие дремучие были времена, теперь женщины преспокойно путешествуют, возят в чемоданах автоматы; еще прочитал, что тогда «Атлас Италии», по нынешним временам стоящий не меньше двухсот пятидесяти тысяч, стоил двадцать девять с половиной лир, и, пока он раздумывал над этим в три часа ночи, зазвонил телефон.
– Ты спал?
– Нет.
– Тем лучше, значит, я тебя не разбудил. – Какое изысканное остроумие! – А вот я спал, когда мне сюда привезли девицу, которая утверждает, что сбросила в канал Туридду Сомпани и его сожительницу. У меня голова уже не варит, может, заедешь ненадолго?
– Да, конечно. – Все равно заснуть не удастся, и хотя история с девицей, сбросившей в канаву Туридду, не слишком ясна, но разве на свете есть что-нибудь ясное?
– Я пришлю за тобой Маскаранти на машине.
– Хорошо, спасибо. – В трубке он явственно расслышал зевок Карруа.
– Она американка, – добавил тот.
Дука не ответил.
– Американка и дура, – сказал Карруа.
Вполне возможно: Америка – большая густонаселенная страна, вполне возможно, что там отыскалась одна дура, не всем же Вашингтонами быть.
– Ладно, еду, – закончил разговор Дука.
Он натянул трусы, красивые голубые носки с дыркой на мизинце, и едва спустился на пустынную площадь Леонардо да Винчи, как подъехал Маскаранти; было 3 часа 11 минут утра.
Она вылетела из аэропорта Финикса, штат Аризона, и прибыла в Нью-Йорк, а в Нью-Йорке пересела в самолет, приземлившейся в римском аэропорту Фьюмичино; в Риме на вокзале села в «Сеттебелло», который доставил ее на Центральный вокзал Милана в 00 часов 09 минут, где она взяла такси и сказала:
– Главное полицейское управление.
Она была светлая шатенка, даже, можно сказать, блондинка, а водитель, как все итальянские граждане, не любил ездить в квестуру, может, у этой милой шатенки еще и денег нет за проезд и ему придется потребовать оплату в квестуре, что означает: пойди-ка лучше выпей апельсинового сока, – но все-таки повез, потому что прелесть ее светло-каштановых волос, разметавшихся по плечам, и лица растрогали даже его, грубого лангобарда, выехавшего в ночную смену, он чуть не спросил, какого дьявола ей понадобилось в квестуре, но лонгобарды, несмотря на грубую внешность, народ застенчивый, и таксист промолчал.
