Гагарин, а прежде всего, конечно, люди, отправившие его в космос, достоверно знали: что, как и когда произойдёт. Весь полет от начала до конца был детально, до последней мелочи, расписан. Сам космонавт через несколько дней после полёта сказал одному из своих учителей: «Все было в точности так, как вы мне расписали. Будто вы там уже побывали до меня».
И в этом смысле можно сказать, что главная новость, открывшаяся в полёте «Востока», заключалась в том, что никаких новостей в нем не состоялось.
О первом полёте человека в космос много говорили и писали как о торжестве конструкторской мысли, воли, мужества, отваги космонавта, и все это было справедливо. Но сюда следовало бы добавить и торжество научного предвидения.
Кстати, сам Гагарин сопоставлений своей персоны с великими мужами прошлого не любил. Отдавал себе отчёт в том, что здесь сгоряча возможны переборы, которые потом, когда страсти поостынут, будут звучать не совсем так, как было задумано самими «сопоставителями». Увидев шутливый рисунок, на котором он был изображён стоящим у доски и назидательно читающим лекцию о космическом полёте Герберту Уэллсу, Алексею Толстому и Жюлю Верну — вот, мол, все, оказывается, не так, как у вас написано, — Юра недовольно поморщился: «А то без меня они, бедные, не справились…»
…Когда с деловой частью заседания — последнего заседания Государственной комиссии по космическому кораблю «Восток» — было покончено, начались приветствия и подношения даров, так сказать, официального характера. Космонавт узнал, что отныне он не только носитель воинского звания майора, но и заслуженный мастер спорта, и военный лётчик уже не третьего, а первого класса.
Гагарин воспринимал все эти знаки признания и благодарил за них сдержанно, достойно, с нескрываемым удовлетворением, но без буйных проявлений восторга, подобных тем, которые демонстрируют, скажем, забившие гол футболисты. Да, природным тактом этот молодой человек оказался одарён очень щедро!
— Смотрите, Юра, — сказал я ему в перерыве, — скольких радостей жизни вы лишились: радости от получения звания капитана, от звания лётчика второго класса, от звания мастера спорта…
Ему такой взгляд на вещи понравился:
— А ведь верно!..
Впрочем, если, как было сказано, чувство юмора не изменяло Гагарину перед самым полётом, неудивительно, что уж после полёта оно тем более сохранилось. Столь же весело воспринял он замечание одного из своих товарищей — будущих космонавтов — о том, что, мол, когда-то, в дореволюционные времена, среди пышных титулов провинциальных цирковых борцов был и такой: чемпион мира и его окрестностей. Теперь это звание можно воспринимать всерьёз — Гагарин его честно заработал.
