Назаренко довольно нежно погладил меня по волосам и сказал:
– Брось, Ритуля! Ничего же не случилось. Все как всегда. Мне Лариска совершенно не нравится… Доска доской, ни тебе груди, ничего…
Идиот! Невоспитанный болван! Ну разве можно так разговаривать с женщиной?! С сожительницей! Какая мне разница, какая у Лариски грудь, если почти полное ее отсутствие на женском теле совершенно не помешало Илье… Да что там говорить…
После делового (то есть нужного для дела) секса с Измайловой Назаренко подарил мне ярко-красную «Ауди», и я закрыла глаза на то, что видела, и даже ни разу не подала вида Лариске, что готова перегрызть ей горло. Сама Лариска долго смотрела на меня глазами нашкодившей кошки, а потом вдруг осмелела и стала клеиться к Назаренко на виду не только у почтенной публики, но и своего мужа Димки. На одной из вечеринок Измайлов пригласил меня на танец и, едва я положила ему руки на плечи, спросил:
– Как думаешь, что все это значит?
– Что именно?
– Будто не видишь, что происходит с Лариской!
– Мне нет дела до твоей жены!
– Врешь! Я же вижу, что ты готова ее прирезать! – проявил необыкновенную прозорливость Димка.
– Ты прав: мне не нравится, что она липнет к Назаренко, но я знаю, что у нее ничего не получится.
– Зато может получиться у Назаренко.
– В смысле? – похолодела я. Одно дело, когда мы что-то обсуждаем и до чего-то договариваемся с Ильей, и совсем другое, когда это делается уже достоянием общественности.
– А в том смысле, что он может тебя бросить, если Лариска кое-что ему пообещает, – заявил Измайлов и внимательно проследил за моей реакцией.
Я постаралась держать себя в руках, но мои руки на его плечах дрогнули. Димке реакция понравилась, и он сказал:
– Предлагаю нам с тобой заняться тем же самым.
– Чем?
– Ну… мы можем, например, поцеловаться на виду у Назаренко.
– Зачем? – испугалась я.
– В качестве эксперимента.
– Это опасно.
– Опасно, – согласился Измайлов, – но я не собираюсь ждать, когда моя жена наставит мне рога, а Илюхе принесет на блюдечке то, что он очень хочет получить. Тебе ждать тоже не советую. У Назаренко, конечно, тяжелый кулак, но, честно скажу, Рита: лучше быть битыми, нежели выброшенными за ненадобностью.
Димка рассуждал практически так же, как и я сама, а потому мы с ним выбрали удобный момент и слились в поцелуе. Сразу скажу, мы были биты оба. Измайлов получил свое прямо на вечеринке. Их с Назаренко еле растащили. Истошный крик Лариски еще долго стоял у меня в ушах. Мне Илья отвесил звонкую пощечину дома, когда я попыталась промямлить что-то вроде: «Как ты, так и я».
