Ленечка спустил ноги с дивана, передернул плечами, будто ему было холодно, и бросил в никуда:
– Ерунда какая-то… – потом посмотрел в глаза Назаренко и спросил: – Любишь ее, что ли?
– Не твое дело, – ответил тот единственное, что мог ответить.
Вряд ли он меня любил. Вряд ли он вообще когда-нибудь кого-нибудь любил. На тот момент он считал меня своей собственностью, на которую имеет наглость разевать рот кто-то еще. Этот рот требовалось срочно заткнуть. Романтичный Ленечка понять этого был не в состоянии и продолжал гнуть свою линию. Он спросил меня:
– Рита! Ты его любишь?
Я замерла в нерешительности. Что ответить? Люблю ли я Назаренко? Или я все-таки люблю Ленечку? Возможно, что продолжаю любить Зацепина, но спать хочу с Назаренко. Понять это бывший Цыпа никогда не сможет. Похоже, есть смысл ответить, что люблю предпринимателя. Это будет и в интересах Ленечки. Я уже знала, как Назаренко расправлялся с людьми, которые пытались перейти ему дорогу. Беспощадно и безжалостно!
…Напротив нашего стройтреста уже после Назаренко поставил свой киоск еще один кооператор. «Филипповъ», вот так, с твердым знаком, было написано на вывеске этого полупрозрачного стакана. Возможно, ушлый кооператор вовсе и не был Филипповым, но первым догадался эксплуатировать легенду о знаменитом булочнике под такой фамилией, который съел таракана, обнаруженного покупателем в его изделии, заявив, что это не что иное, как изюм. «Филиппов» принялся продавать в своем «стакане» какие-то коржики, покрытые розовой глазурью, и маленькие булочки с кремом. Нашим сотрудникам сразу полюбились булочки. За ними каждый день командировали кого-нибудь. Кремовые булочки и глазированные коржики явились конкурентами назаренковским калачам и «Заневскому батону». Калачей много не съешь, разве что домой парочку купишь, а маленьких булочек с кремом наши стройтрестовцы уминали несметное количество.
И вот однажды утром я увидела толпу сотрудников у филипповского «стакана». Протолкавшись поближе, имела счастье лицезреть выбитые окна и искореженные металлические двери.
– Да… Плакали наши булочки… – огорченно сказал кто-то из стоящих рядом.
– Беспредел! – резюмировал начальник Мохначев, который тоже оказался в общей толпе.
Через несколько дней вместо изуродованного киоска Филиппов поставил новый, а в ассортимент добавил еще и печенье-орешки с вареной сгущенкой внутри. Надо ли говорить, что сотрудники стройтреста возликовали. Филипповские орешки тоже пошли на ура. Мне и самой они очень нравились. Мы с экономистом Леночкой могли за один рабочий день съесть чуть ли не килограмм.
