Всуе вспомнив Серую Мышку Дашеньку, я поняла, что именно она-то мне и нужна. Как отловить сего грызуна я знала, а потому, опять отпросившись в магазине, как когда-то, отправилась на отлов.
Вы бы видели глазки Дашеньки, когда я схватила ее под локоток на троллейбусной остановке. Если бы не собственное рыльце в пушку, заголосила бы она на весь Санкт-Петербург.
– Что надо? – прошипела Дашутка, зло поблескивая мышиными глазками.
– Пройдем, милая, в наше место, – сказала я и потащила ее к уличному пивбару.
У меня создалось такое впечатление, что мы оттуда и не уходили. Заведение было все таким же полупустым, и тот же самый официант, он же бармен, лениво жевал бутерброд с красной рыбой. Я сделала тот же жест, который демонстрировал отсутствие желания выпить пива, и обрадованный парень, уютно угнездившись в уголке, забросил в ненасытный рот чуть ли не целый бутерброд. Я не к месту подумала о том, сколько же он заглотил жратвы за время нашего с Дашенькой отсутствия. Интересно, на что сейчас списывают убытки: на усушку и утруску, как в советские времена, или на пробегающих мимо беспризорников, которым вряд ли построили то, что обещали, на назаренковские деньги?
Не знаю, о чем в тот момент думала Дашенька, но на бармена с красной рыбой во рту она не смотрела, в чем, собственно, и была главная ошибка ее жизни. Ей бы кокетничать с каждым попавшимся мужичком. Авось кто-нибудь на нее и запал бы. Но, видно, мамаша – учитель великой и могучей русской литературы – воспитывала ее по-другому.
– Что вам нужно? – опять повторила Серая Мышка, как только я перевела взгляд с непрестанно жующего парня на нее.
– Ничего особенного! Всего лишь любое деловое письмо фирмы «Здрава» на бланке с печатями и подписью Заречной Эммы Григорьевны.
– Зачем?! – взвизгнула она, порываясь вскочить.
– В общем так! – Я посадила ее взглядом на место. – Хватит корчить из себя оскорбленную невинность. – Сиди и слушай! Нечего мельтешить у меня перед глазами!
– Вы не смеете! – снова пискнула Мышь, но уже гораздо тише и жалобнее.
– Еще как смею, – сказала я и самым живодерским образом улыбнулась. – Не скажешь ли ты мне, Дашенька, где нынче бывшая секретарша Заречной Беллочка?
Я нисколько не сомневалась, что после моего визита в приемную Эммы Григорьевны с последующей пропажей ежедневника Беллочка уже не служит в «Здраве», и не ошиблась. Возможно, что выставили и беспечного охранника, но его судьба в данный момент была менее интересна, чем Беллочкина.
