– Сомневаешься? – удивилась Ольга.
– Немного… Я почти ничего не знаю о тебе.
– Я о тебе тоже ничего не знаю.
– Но ведь все время тебя это устраивало.
– И тебя.
– Да, но сейчас обстоятельства изменились. Мне хотелось бы быть уверенным, что…
– Я буду ждать тебя, – очень серьезно сказала Ольга.
– А я обязательно вернусь к тебе, – ответил Ян.
Между ними никогда не было сказано ни одного слова о любви, но Ольга считала, что любые слова были бы лишними. Между ними все было ясно без слов. Вот Дьяков, например, бесконечно клялся Ольге в любви, а сам… В общем, дело не в том, что человек говорит, а в том, что чувствует. Ольга чувствовала, что Ян ее любил. Ей казалось, что она его тоже любила.
Трехмесячную разлуку Ольга перенесла с трудом. Она как раз зачеркивала крестиками на календаре последние числа третьего месяца – августа, – которые проживала без возлюбленного, когда неожиданно встретила его на Московском проспекте с миловидной рыжеволосой женщиной. Если бы Ян не смутился при виде Ольги, она приняла бы любые его объяснения, но он настолько растерялся, что сразу не смог и слова вымолить. Ольга не стала ждать, когда он отойдет от столбняка, вскочила в первый же подвернувшийся троллейбус и уехала от этой пары на другой конец города, откуда потом с трудом выбралась. Именно тогда она вспомнила, как мальчик Сережа Николаев из пионерлагеря «Звездочка» называл Марата Артеменко, первую ее любовь, мыльным пузырем. Похоже, что она влюбляется только в мыльные пузыри. Пузырями оказались и Марат, и ее бывший муж Гриша Дьяков, и голубоглазый геодезист.
Потом Ян, конечно же, явился к ней с объяснениями. Он утверждал, что приехал с Урала всего за день до их неожиданной встречи на Московском проспекте, а не позвонил потому, что в комнате с генеральским камином его ждала бывшая жена Антонина, с которой Ольга его и видела. Жена, дескать, приезжала мириться, и отделаться от нее сразу у него возможности не было.
Никогда раньше Ян не говорил Ольге, что был женат. Нельзя сказать, чтобы она ему не поверила. Она и сама уже побывала замужем, и Яну об этом тоже не докладывала. Но она видела, что ее мужчина вел другую женщину по проспекту за руку. Так не водят бывших. Так водят настоящих. Поэтому в басню о «бывшей», которая неожиданно приехала, она не поверила. Пузырь – он и есть пузырь! Он обычно переливается самыми необыкновенными красками, пока не лопнет. Хорошо, что мальчик Сережа Николаев вовремя предупредил ее, что пузырям не стоит верить.
