– Какой он старый… Наверное потому, что обет должен существовать до тех пор, пока он не выполнится полностью.
– Откуда нам знать? Ну как, у тебя есть деньги, чтобы подавать нищим?
Полковник извлек из-под мундира небольшой мешочек и протянул его принцессе.
– Будьте поэкономнее, ваше высочество. У меня не было времени разбогатеть перед тем, как мы уехали.
Она развязала стягивающую верх мешочка тесемку и вытащила из него металлический кругляш.
– Этого будет достаточно. Мы путешествуем с чистыми руками и без злобы в сердце.
Когда они подошли к треугольному сооружению, принцесса наклонилась с седла и бросила монетку в открытое оконце.
– Во имя благоденствия выстроившего этот мост, во имя благоденствия тех, кто по нему проезжает или проходит, во имя удачного путешествия и, конечно, во имя удачного его завершения, – проговорила она монотонно, словно заклинание.
– Его зовут… – ее указательный палец описал в воздухе дугу, затем коснулся шероховатой и потрепанной временем стены, на которой палец принцессы провел несколько замысловатых округлых линий. – Его имя было Никлас, и он был хозяин… Очень трудно прочесть печать на стене. Но это доброе предзнаменование, что мы едем ради блага Никласа!
Впереди дорогу уже не скрывали ветви деревьев, и вскоре по ее краям появилась высокая ограда. Дорога стала еще шире, и в пыли явственно проглядывались следы колес и копыт, словно этот путь, ведущий к верховью реки, весьма активно использовался пешеходами, всадниками и повозками.
Двуроги больше не могли бежать устойчивым галопом. Тогда их седоки замедлили ход, чтобы заставить их передвигаться легкой, неторопливой иноходью. Утро они встретили в узком проходе и теперь передвигались свободно и легко. Несмотря на то, что они делали привал в горах, Роана снова испытывала голод.
С непривычки ездить верхом ей казалось, что напряженное тело пребывало в дороге по меньшей мере половину жизни. Впрочем, и ее спутники тоже нуждались в небольшом отдыхе.
Внезапно Имфри натянул поводья своего двурога и предупредительно вскинул руку. Один из двурогов запыхтел, а потом затих. Теперь где-то довольно далеко от Роаны раздался звук горна, отчетливый, трубный и громкий.
