– Я вам так сочувствую, бедненьким.
– Я говорю правду. – Он произнес «првду».
– Зачем ты наврал мне, когда я приезжал в Принстон?
– Ага, наврал.
– Зачем? Ты бы мог помочь мне найти ее быстрее.
– Я испугался, что Сара узнает. И возненавидит меня.
– Так она все равно узнала.
– Чем позже, тем лучше.
– Ты засранец.
– Знаю. Меня порой от самого себя тошнит. – Филипп попытался выпрямиться и пролил немного кофе на свитер. – Я решил... решил, представляешь... начать новую жизнь. Вот так. Первое, что я сделаю завтра утром, – посоветую Саре пойти к окружному прокурору. Пришло время Джеймисонам принимать ответственные решения. Повернуться лицом к этой гребаной реальности. А старик... пошел он к черту.
– Тебе следовало сделать это сегодня утром, кретин.
– Хм... надо было напиться, чтобы голова начала ясно мыслить. – Он глотнул еще кофе. – Алкоголь меня рас-тор-мо-зил и прояснил мозги.
– Последнее замечание не лишено здравого смысла. Филипп уставился на него. Его глаза сделались почти трезвыми.
– Нет, Джейк, ни в чем нет никакого смысла. Ни-ка-ко-го.
Затем он откинулся на спинку дивана и отключился.
Джейк долго рассматривал Филиппа. Возмущение в его душе смешивалось с восхищением. Нужно было иметь мужество и характер, чтобы осмелиться явиться сюда. Чтобы признаться, что живешь в дерьме, и попытаться изменить жизнь. И чтобы сказать правду. По мнению Джейка, пьяная болтовня Филиппа была правдой.
Он встал, сходил в спальню за одеялом, чтобы укрыть парня. Затем вгляделся в его лицо – рот полуоткрыт, на лбу капельки пота – и вдруг почувствовал чуть ли не отеческую нежность, которая слегка смутила его самого. У Филиппа есть отец. Неважный, конечно, устраивает ему нагоняи и взбучки, но все равно – родной отец.
Смерть своего отца Джейк пережил в раннем детстве, но утрату смягчала мать, надо отдать ей должное. А вот Элизабет Джеймисон помочь своим детям не могла.
Филипп пошевелился, пробормотав что-то во сне. Джейк уложил его ноги на диван. Тот не проснулся.
Джейк послонялся по квартире, отнес кофейник и чашки, постелил постель и в конце концов понял, что злость куда-то исчезла. Может быть, причиной было обещание Филиппа посоветовать утром Саре дать показания, но он так не думал. В таком случае в чем же дело?
«Почему визит пьяного Филиппа так на меня подействовал?
Непонятно. Может, потому что проблемы этого парня еще сложнее, чем мои? Совсем недавно Филипп выразил желание начать новую жизнь. Стряхнуть с себя дерьмо. А разве на мне его мало? Если разобраться, с одной стороны, меня прямо-таки сжигает стремление к торжеству правосудия. А с другой – и тут не надо себя обманывать – я жажду реабилитации.
