- А эти, которые тоже…
- Завтра их соберут вместе. А их матери… Они уже собрали, что могли, чтобы расплатиться.
- Но мне…
- Тогда можете повторить Ваше условие. И мне будет проще.
Вечером Макс вновь прошёл все оздоровительные процедуры - тело, хоть и чужое, просило отдыха. Вновь ужинал под песни того же трио. Только на гитаре не играл. И когда вместе сидели за столом, отводил взгляд от лучистых глаз Азы.
- «Артистка, ну артистка!» - злился он. Довольно рано он закончил трапезу и распрощавшись, поднялся к себе наверх. Влез и Интернет. О чём-то подумал, кинулся к входной двери и закрылся изнутри. Затем набрал Синичкины анкетные данные. Вошёл в её сайт и задумался. Набрал текст. Стёр. Надо набрать такие слова, чтобы сделала. Даже если не верит. Надумал.
«Ради Максима, передайте его отцу следующее. Жив. Влип в историю, но выберусь. Прости за опоздание в школу. Твой Макскартни». Так его называл отец, когда он пытался с классики перебираться на что-то «неаккордеонное». Называл только наедине и довольно давно (два года назад!). Так что должен, должен поверить отец, что послание от его Максима.
А затем кто -то попробовал открыть дверь и тихо постучал, когда это не удалось.
- Уходи, - тихо сказал Максим через дверь. По дыханию слышал - не ушла.
- Мне «благодарного» секса не надо. Уходи. Не мучь себя «за обчество». Это я только сдуру мог вообразить…
Он услышал лёгкие шаги и прекратил свою обличительную речь. Только информация о доставке его сообщения смогла немного успокоить бедного юношу.
Представив Синичку, озабоченно нахмурившись читающую сообщение, он улыбнулся, потом выключил комп и завалился спать. Завтра его опять ждал переполненный болевыми ощущениями день.
Оно так и случилось. Правда, в детях вся эта мерзость ещё не основательно закрепилась - двое даже не совсем ослепли. И Максим расправился с заразой за один день. Правда, и вымотали его эти бациллы порядочно. Но счастливые детские улыбки и радостные слёзы цыганок вознаграждали за перенесенную боль.
- Что мы для тебя можем сделать? Ну? Не молчи! - наседали на него счастливые матери. На его ответ также озадаченно, как и барон, замолчали, пожимая плечами.
- Да что же тут такого? - начал срываться измученный болью Максим. - Я вылечил ваших детей. А вы перестаньте травить наших! Разве это что-то неисполнимое?
- Ты не обижайся. Мы разве отказываемся? Но «мы» травим? А вы друг друга не травите? Не будем мы - будут другие. Только платить будут не нам - вот и всё.
