- Вы не были такой жестокой. Даже тогда, в ресторане, когда меня подставили.
- Вы действительно много знаете. Это странно, но, видимо, как- то объяснимо. Прощайте.
Для майора женщина категорически отвергла даже право на существовании версии о том, что это - известный ей Максим Белый.
- Но знает он о Максе странно много, - добавила она уже в коридоре, когда милиционер выбрался проводить их с Холерой. Поспрашивайте. Серьёзно, как умеете, поспрашивайте. Ради Максима, думаю, стоит.
- И на это нас провоцирует журналистка, не дававшая спуску по каждому случаю… ладно, - осёкся майор, встретившись с недобро сверкнувшим взглядом Синички. - Нам задача поставлена и без Вас. Спасибо за помощь.
- И… послушайте… Для эксклюзива… Если какие от него новости о Максе…, а? Буду очень благодарна. А наш канал долго должником не бывает. Вот визитка. Немедленно звоните. Я бы осталась, но… и так сорвалась практически без спросу.
- Договорились. В рамках возможного, конечно.
- И чуть - чуть невозможного, а?
- Ну, если совсем чуть-чуть, - улыбнулся милиционер.
По дороге в гостиницу (решили пройти пешком) супруги вначале подавленно молчали.
- Думаю, ребята правду вытянут, - решил Холера.
- Выбьют, ты хотел сказать? Этот мордастый мент прямо ассоциируется с пыткой.
- Думаю, нет. Сам руки марать не будет. Для таких дел есть помоложе, пожёстче ребятки.
- Господи! Что мы обсуждаем? И я, я спокойно к этому отношусь?
- Но, дорогая, на карту поставлена жизнь молодого парня. Может, здесь каждая секунда дорога! Может?
- Может. И этот… самозванец слишком много знает.
- Знаешь, я поболтаюсь здесь. Поспрашиваю. Может, в тот посёлок съезжу. Чую, горячий след.
- Да, и если он разговорится…
- Вот именно.
В кабинете стояла тишина. Майор сидел, вперившись в Макса, наливаясь злобой. "Праведным гневом".
- Придётся колоться, - начал он, наконец. - И имей в виду, от меня ещё никто не уходил!
- Ну, тогда тебе надо не здесь, а в лесу гончей служить.
Кровь бросилась в лицо милиционеру. Он вскочил, и нагнувшись через стол, замахал кулаками перед изуродованным лицом. Но не ударил, хотя и заорал, обкладывая Максима самыми гнусными матами.
- Ладно. Сам я о тебя рук марать не стану. Есть кому здесь поучить вежливости и уму- разуму.
- Насчёт вежливости, как-то сомневаюсь, - усмехнулся Максим.
- Не сомневайся. В СИЗО научат. Ого-го, как научат, - заверил майор, заполняя какой- то бланк и собирая бумаги в папку. - Поехали!
В мрачном здании Максима провели по коридору, по лестнице вниз. А майор остался в дежурке, "утрясать формальности". Такие камеры Макс видел только на экскурсии в Петропавловке. Полумрак. Малюсенькое зарешёченное оконце где-то вверху. Глухие сырые стены. Каменный пол. Карцер. "Пожалуй, частная пыточная была поуютнее", - решил Максим. Но долго сравнивать не дали. В камеру ворвались трое. Захлопнули дверь и кто-то заботливо запер её снаружи. Один из неизвестных схватил Макса за руки, завернул за спину, щёлкнул наручниками. Остался сзади, видимо, не давая возможности уклониться от первого удара. Вот этого - здоровенным ботинком в пах. И тотчас взвыв, упал на пол стоявший сзади.
