Генерал-лейтенант Хидэки Тодзио по прозвищу «бритва» получил известность как командующий военной полицией («кэмпейтай») Квантунской армии. Он, судя по всему, был не подвержен коррупции, стоял за строгую дисциплину; «генокудзио» (неповиновение) было для него абсолютно непростительным преступлением, и это обеспечило ему поддержку консервативных кругов японской армии, которые и вытолкнули его на поверхность политики.
Третий член этого правящего союза, министр иностранных дел Мацуока, был раньше председателем правления Южно-Маньчжурской железной дороги, ставленником концерна «Мицуи». Он еще по маньчжурским временам был тесно связан с генералом Тодзио. Говорун и удивительно шумный человек по прозвищу «господин 50 тысяч слов», он казался взбалмошным, чересчур эмоциональным и суетливым. В то же время американский посол Крейг вспоминал: «Я никогда не встречал человека, который бы так много говорил и притом так мало проговаривался».
Остальные министры решающей роли в политике не играли, но все вместе они представляли крупнейшие монополистические группы страны: «Сумитомо», «Мицуи» и «Мицубиси».
На четвертый день своего существования кабинет Коноэ единодушно одобрил принципы новой национальной политики, которая должна была позволить Японии достойно встретить «беспрецедентное испытание» в ее истории. Целью политики объявлялось достижение всеобщего мира, но путь к нему лежал через установление «нового порядка в Великой Восточной Азии», т. е. через войну. На первом этапе создавалось новое объединенное государство в составе Маньчжурии (Маньчжоу-Го), Японии и Китая под предводительством Японии. Вся нация должна была быть мобилизована для достижения этих целей, и каждый гражданин должен был помнить, что его усилия и его жизнь принадлежат государству.
Ряд причин побудил Японию в 1940 г. обратить основное внимание на Юго-Восточную Азию. Главной из них было крушение надежд на быстрое завоевание Китая и получение таким образом сырья и продовольствия для дальнейшей экспансии, в первую очередь против СССР. Война пожирала все больше стратегических материалов, а источники их были ограниченны. Хотя реальную помощь Китаю пока оказывал в основном Советский Союз, позиция США в отношении Японии с каждым месяцем становилась все более жесткой и должна была еще более ужесточиться, так как отказываться от агрессии в Китае Япония не намеревалась.
Война в Европе неожиданно открыла перед Японией новые возможности. Быстрая победа Германии позволяла (при условии, что Германия отнесется с пониманием к японским планам) прибрать к рукам те части Юго-Восточной Азии, которые в ходе побед гитлеризма лишились поддержки своих европейских метрополий. И соображения, стоявшие за надеждами токийских стратегов, были весьма вескими.
