Все что мы должны взять с собой из «верхнего мира», опускаясь под воду в водолазном шлеме, — это немного воздуха. Мне хотелось захватить его как можно больше. Поэтому шлем, который мы с Барни соорудили, был большой и квадратный, подобно марсианскому шлему для межпланетных путешествий образца 1934 года. Работа над шлемом затянулась: Барни, в то время молодой врач, проходил хирургическую практику. В больнице он был занят 16 часов в день. По субботам и воскресеньям, свободным от практики, мы вырезали из картона модель шлема. Он надевался на голову и закрывал плечи. Картонную модель мы обшили листовым оцинкованным железом, затем снабдили шлем единственным, как у циклопа, стеклянным глазом и оборудовали сложным телефонным «ухом» и микрофоном, при помощи которого я могла умолять подать воздух. Вес шлема еще более увеличился от свинцового груза. Воздух нашему громоздкому одноглазому чудовищу подавался по пятидесятифутовому шлангу.
Наступил ноябрь месяц. Озеро Эри уже должно было вот-вот покрыться льдом, но это нисколько не помешало Барни надеть шлем и полезть в мутную воду около одного из городских пляжей Кливленда. Он продвигался по наклонному дну все глубже и глубже, пока шлем, не желавший опускаться под воду, не соскочил с его головы и не остался плавать на поверхности. Я еще продолжала изо всех сил подавать воздух, который огромными пузырями вырывался из-под шлема, когда, отплевываясь, вынырнул Барни.
— Чтобы затопить этот аэростат, — сказал он, — потребуется не меньше тонны свинца. Барни был недалек от истины. При расчетах мы возвели цифры в квадрат, вместо куба, и теперь пришлось напаять примерно сто фунтов свинцового груза, прежде чем нам удалось заставить шлем служить своему назначению. В законченном виде шлем был вполне готов к тому, чтобы обратиться против своих создателей.
Морское крещение шлем получил в тропических водах у побережья Ки-Уэст. В 1935 году Ки-Уэст, еще захолустный кубинский городок, был больше связан с Гаванной, чем с фешенебельным курортом Майами. С материком Флориды его соединяла лишь эстакада старой флаглерской железной дороги, по которой через море ходил один поезд в сутки. Под сенью царственных пальм и величественных дубов лежали грязные трущобы. В тот период производство сигар, составлявшее основной источник жизни населения Ки-Уэста, переживало жестокий кризис. Лишь американская военно-морская база и ряд строек Управления научно-исследовательских учреждений военного ведомства США едва поддерживали жизнь городка. Несмотря на крайнюю бедность, Ки-Уэст необычайно живописный городок. Даже самый убогий, некрашеный серый каркасный домишко окружен ярко-пурпурными цветами бугенвиллии. Стоящие в тени церкви обладали величественностью, унаследованной от Старого Света. От причалов, у которых стояли рыбачьи суденышки, веяло соленым очарованием моря.
