Сориентировавшись, Юсупов включил карманный фонарик и осмотрел дно и склоны воронки. Признаться, мне стало не по себе-на середине «ничейной» полосы, ночью, командир зажигает фонарь. Ведь заметят!
И только через несколько секунд я понял, что Юсупов сориентировался правильно – ведь мало того, что воронка была глубокой, она еще и окружена, как высоким бруствером, вывороченной землей. А рефлектор юсуповского фонарика имел козырек, и, значит, свет не распространялся вверх: заметить его противник не мог. Все оказалось правильным.
Свет фонарика осветил четкий отпечаток чьих-то следов. На душе сразу стало муторно – кто-то побывал здесь до нас. Но кто?
– Ну-ка, – обратился Юсупов к тому же Сирене-ву. – Что ты скажешь?
Разведчик посмотрел на сержанта с недоумением и пожал плечами. Что сказать? Что следы наших сапог? Или, наоборот, врага? Но ведь днем мы были на переднем крае и к воронке никто не ползал, ни наши, ни враги.
Нет, не только Сиренев, но и все остальные ничего определенного сказать не могли. А Юсупов направил луч фонарика на след и настойчиво требовал ответа:
– Да ты посмотри. Это же прямо фотография. Читай ее.
Сиренев жался и не мог ничего сказать. А Юсупов добивался своего: новичок должен стать настоящим разведчиком. Он должен уметь видеть и думать. И командир предложил:
– Наступи рядом.
Разведчик вжал свой сапог рядом со следом.
– Ну, а теперь смотри, есть разница или нет? – спросил он.
Некоторое время Сиренев молча рассматривал отпечаток своего сапога. Наконец обрадовался и шепнул:
– Есть!
– Нет, ты уж докладывай: в чем разница? – настойчиво требовал сержант.
– Фасонистей моего… поуже.
– Эх, разведчик, разведчик, у тебя все еще нет наблюдательности. Разве здесь дело в том, что тот сапог фасонистый, поуже твоего? Смотри, это же самый настоящий немецкий след. На подошве – гвозди. Это-то видишь? На нашей обуви гвозди встречаются редко. Но главное даже не в этом. Главное вот в чем. – Юсупов ткнул пальцем в углубление каблука, а затем в отпечаток подметки. – Видишь, насколько глубже вдавился каблук;
Это потому, что каблук у немцев высокий, а мы таких не носим…
Юсупов неожиданно замолк и задумался. Мы считали, что он разыскивает новые дополнительные приметы немецкого следа. А он погасил фонарик и неожиданно для всех сказал:
– Здесь хорошо устроить засаду.
Наверное, о своих соображениях Владимир Юсупов доложил командиру роты и тот нашел их стоящими, потому что в следующую ночь мы, проутюжив метров сто пятьдесят «нейтралки», парами рассредоточились с трех сторон воронки и затаились.
