А вокруг колокольный звон всех церквей – таков обычай встречи героя, на поле брани заслужившего четыре ордена. Хоругви. Иконы. Песнопение: «Слава... Слава... Слава...» На мундире подъесаула Миронова, блестящего казачьего офицера, молодого, красивого, независимого, блестят ордена... Наверное, даже в детском сне, когда, кажется, все летают и все возможно, не могло ничего подобного присниться сыну казака-бедняка.
Миронов возвратился на Дон, когда в стране еще не утихли революционные волнения. И он, естественно, принял сторону народа. Потому что понял: революция – это правда, за которую он боролся всю жизнь.
Народ пробуждался. Волновался. Поднимался на своих поработителей... Небезынтересным свидетельством являются воспоминания главного действующего лица гражданской войны в России Антона Ивановича Деникина, когда он, переодетый и загримированный, в теплушках пробивался на Дон: «Явление развала армии – в 1917 году – не было столь неожиданным, имея страшным и предостерегающим прообразом эпилог Маньчжурской войны и последующие события в Москве, Кронштадте и Севастополе... Прожив недели две в Харбине в конце ноября 1905 года и проехав по сибирскому пути в течение 31 дня через целый ряд „республик“ от Харбина до Петрограда, – я составил себе ясное понятие о том, чего можно ожидать от разнузданной, лишенной сдерживающих начал солдатской черни. И все тогдашние митинги, резолюции, Советы и вообще все проявления солдатского бунта – с большей силой, в несравненно более широком масштабе, но с фотографической точностью повторились в 1917 году».
Надо заметить, что Деникин говорит о солдатах как неуправляемой черни, хотя сам он не очень-то высокого происхождения. Родился в мужицкой крепостной семье. Отец его 22 года служил в николаевской армии и добился прапорщичьего чина... Юность Деникина потрачена в работе на добывание хлеба. После тяжелых годов учения – положение вольноопределяющегося «в казарме», на солдатском котле. Видно, не сладок был солдатский хлеб, при воспоминании о котором Деникина в нервную дрожь бросает.
Интересно сопоставить судьбы Миронова и Деникина. Оба происходят из бедных семей. Но, достигнув офицерских чинов и пожизненного дворянства, один напрочь отказывается от своего сословия, а другой, наоборот, стремится облегчить участь трудового казачества. И готов, как заявил однажды Миронов, даже снять мундир и ордена, лишь бы помочь простым людям. Если Деникин отгораживался от своих корней, то Миронов кидался в бурный революционный водоворот революционно настроенных масс, стремясь быть полезным народу.
