– Елизавета Васильевна! Елизавета Васильевна!
В палатку вбежал Долгов.
– Что тебе, Долгов, голубчик? Чего ты так кричишь?
– Елизавета Васильевна, в том госпитале, в германском, и наши раненые солдаты есть! Немцы их на поле боя подобрали дня два назад. Я там кой с кем словцом перекинулся. Ох и оголодали все наши-то!
– Вот злодейство какое! – всплеснула руками старшая сестра. – Голодом раненых морить! Пусть и пленных, а все же… Чего ты хохочешь, Долгов? Что я не так сказала?
– Да нет, Елизавета Васильевна, голодом их никто не морил, что вы! Просто наши-то привыкли лопать от пуза, а им тамошние сестры подали кофею по кружечке да бутербродик с сырком али колбаской бумажной. Говорят, нынче лихо навострились ее делать, колбаску-то, – не то из бумаги, не то из керосину, бес их разберет. У немцев животы плоские, небось к спине присохли, а у наших аппетиты здоровущие. Им борща подавай, да каши, да хлеба черного краюху, еще и кусочек сала или колбасы желательно получить в качестве приварка, да кружкой чаю запить все это. А тут бутербродик… кофею кружечка… Небось оголодаешь!
– Ишь ты, чего захотели. Плен им, чай, не ресторан «Эспланад»!
– А что это за штука такая? Никогда не слыхал.
– Надо быть, не слыхал. Это я раньше в городе Х. жила, там ресторан на главной улице – большой, роскошный – называется «Эспланад». – И она повторила по-французски с мечтательным выражением: – «L’esplanade»…
– И где такой город Х., скажите на милость?
– Далеко, Долгов, на Дальнем Востоке, на Амуре, – сказала Елизавета Васильевна, на лицо которой вернулось прежнее озабоченное выражение.
– На Амуре! – воскликнул Долгов. – Эвона! Да ведь это самый каторжанский край!
– Ну, не самый, Сахалин, чай, покруче будет. Однако что есть, то есть, каторжных там немало.
– Значит, вы родом с Амура, Елизавета Васильевна… Вот странно, а иногда «чайкаете» – прям как наши волгари. Я уж думал, вы из Энска будете или еще откуда-нибудь…
– Что-то мы заболтались, Долгов, не кажется тебе? Беги лучше за носилками, санитаров зови. Спешить надо, спешить, вон какая стрельба пошла. Разобьют дорогу позади – что будем делать?
Старшая сестра быстро вышла из палатки. Доктор-преферансист вытянулся во фрунт, то ли шутливо, то ли почтительно провожая ее взглядом, а потом гаркнул так, что все вздрогнули:
– Следующий! Или все уже?
В палатку никто не вошел, и Варя вздохнула с облегчением: нужно срочно вывозить перевязанных раненых, а то и впрямь, не приведи Бог, накроет снарядом дорогу… Еще не хватало в плен угодить всем санитарным поездом!
