– От робости-с, ваше благородие, – ответил за всех рябоватый Климентьев. – Чай, не каждый день у нас оперативное совещание начальник губернского сыска проводит. Оробели мы-с, да-с. А господин Охтин – он побойчее. Он к вам попривычнее. Сориентировался быстрей!
– Все у вас наоборот, – усмехнулся Смольников. – Когда мне охота приходит по различным полицейским частям пройти, мне ваши начальники одними только достижениями в лицо тычут. Иной раз даже и мифическими. А вы скромничаете, господа агенты… Во всем между тем мера нужна, и в показушности, и в стыдливости тоже. И без вашей скромности у обывателя бытует мнение, будто мы, сыскные, ни к чему не годимся и толку от нас – пшик. Мол, на фронтах – вот где настоящие герои, а мы тут в тылу попусту отъедаемся. Недаром городовых призывать стали, а это плохо, плохо… Пора, господа, ломать эти ложные представления. Отныне мы будем громогласно сообщать обо всех своих удачах и достижениях. Кстати, хочу вам представить человека, который будет нам в данном деле споспешествовать. Александр Константинович Русанов, ведущий репортер газеты «Энский листок», отныне станет постоянным лицом на наших общегородских оперативных совещаниях. Я предупрежу также и начальников участков, чтобы его пускали на ваши собственные оперативки, буде ему такая охота взбредет. Все это будет отражено в разделе «Уголовная хроника», который нынче в «Энском листке» открывается. Кстати, посоветуйте, господа, что уже сейчас можно в «Листке» отразить? Только что-нибудь поинтересней повседневной текучки, из событий, как сказали бы наши союзники французы, extraordinaires…
– Пускай они про ту даму напишут, которая к экзаменам на чин прапорщика готовила. Вот уморушка-то! – хохотнул Климентьев.
– Хорошая история, – согласился Смольников.
– Про графа Лазаревского, многоженца! – подсказал еще кто-то, и голоса начали звучать наперебой: – Про девушку, которая любовника зарезала, а жених ее сказал, что она правильно поступила… Про аферистку, которая беженцев расселяла… Про липового налогового сборщика…
– Очень изрядно, – согласился Смольников. – Только ведь это все наша, так сказать, многоуважаемая история. Дела уже минувших дней. А насчет того, что сейчас происходит?
– Новый Дю-лю у нас объявился, – снова подал голос Охтин. – Бажанов некто. Слыхали про Дю-лю, а, господин Русанов?
– Вы, Григорий Алексеевич, что такое говорите? – конфузливо отвел глаза Смольников. – Молодой он еще человек… откуда ему знать этакое похабство!
