– Фу ты черт! – ругнулся он и захлопнул дверь.
Стрелков снова позвонил. Виталик распахнул дверь, вышел за порог и стал осматриваться. Потом пожал плечами с недоумевающим видом и вернулся в квартиру. Стрелков шустро и бесшумно «просочился» в прихожую, а потом и дальше. Каково было его возмущение, когда он застал жену, переодевающуюся в шелковый халат с небрежной неспешностью хозяйки. Халат был ей впору, что заставило Стрелкова подумать, что она здесь частая гостья, гостья, становящаяся на глазах хозяйкой. Он провалился в глубоком плющевом кресле и с тоской наблюдал за действиями жены. На кресле осталась вмятина от тела Петровича, но сейчас он об этом не думал, а Галина не обратила внимания. Вернувшийся Виталик – он для чего-то заскочил на кухню, после того, как открыл Стрелкову дверь – танцующей походкой приблизился к Галине и, нежно обняв ее за талию, закружился с ней по комнате. Галине это не очень понравилось, она лениво высвободилась и, вздохнув, пошла в спальню. Виталик, а вслед за ним и Стрелков последовали за ней.
– Тра-та-та, – с веселым видом напевал Виталик, фиглярствую и строя елейные рожи, – тра-та-та… «Как прекрасен этот мир…»
Он бесцеремонно повалил Галину на незастеленную кровать и хотел уже взгромоздиться на нее, но Стрелков, неусыпно следивший за любовниками, потянул его за ворот так, что одежка едва не треснула. Виталик вскочил, беспокойно огляделся и изумленно уставился на Галину. Та не брыкалась, не сопротивлялась, но было видно, что торопливость Виталика производит на нее плохое впечатление.
– Что с тобой? – удивленно спросила она у Виталика, который напряженно крутил головой.
– Показалось что ли… – Виталик пожал костлявыми плечами и снова накинулся на Галину.
Ее лицо исказила гримаса неудовольствия. И тут подлетевший Стрелков оторвал Виталика от жены так, что тот свалился на пол.
– Че брыкаешься?! – распахнув карие глаза, заорал он.
Галина непонимающе смотрела на него.
– У тебя что, не все дома? – огрызнулась она. – Я и пальцем не пошевелила, а у тебя налицо психическое расстройство.
– Знаешь, душечка, – снисходительно взглянул на любовницу Виталик, – рассуждать о тонких материях – моя прерогатива.
– Не пойму тогда, – рассердилась Галина, – что ты на меня кидаешься, как кобель изголодавшийся. Мы же решили сперва душ принять, перекусить…
– Примем, перекусим… – повеселел Виталик, – я ветчинки нарежу, а потом тебе спинку потру. – Он присел на край кровати, словно опасаясь, что таинственная левитация повторится, и принялся поглаживать голени Галины. – А потом массажик… ты же у меня любишь эротические штучки. Петрович-то, видно, тебя не балует этим… – он хитро сощурил глаза.
